Unknown

«Что?» Я задохнулся, быстро вскочил и распахнул дверь, отчего он чуть не упал на меня. Он сильно накренился, и ему пришлось быстро выпрямиться или налететь на меня.

В итоге я поймал его, положив руки ему на бедра, чтобы он не упал.

Мы стояли там, оба ростом в шесть футов два дюйма²⁰, глаза в глаза, никто из нас не вздрагивал, не оправдывался и не убегал.

«Я сказал, - пробормотал он, высвобождаясь из моих объятий, поворачиваясь, закрывая дверь и запирая ее, - что ненавижу Мала Езика».

Я завороженно смотрел на него, пока он поворачивался ко мне лицом, убедившись, что никто, кроме нас двоих, не может попасть в комнату.

«Разве тебе не нужно вернуться туда?»

Он сделал шаг вперед, и хотя в обычной ситуации - или в новой нормальной, которую мы установили, - я бы сделал шаг назад, но я не мог заставить себя сдвинуться с места.

«Эмери, я...»

«Бранн». Он произнес мое имя, хрипло и глубоко, и этот звук, это ощущение, которое я почувствовал, когда мое имя сорвалось с его языка, прокатилось по мне, щелкая и потрескивая на моей коже. «Разве ты не хочешь знать, почему я его ненавижу?»

Я кивнул, не в силах говорить, утопая в том, как он смотрит на меня, слыша, как учащается и останавливается мое собственное дыхание.

«Я ненавижу его, потому что он тебе нравится, ты ему доверяешь и так расслабляешься, когда ты с ним», - пробормотал он, улыбаясь мне. «Я видел вас вместе, его жену и детей. Когда ты с ним, ты остаешься собой, как и с девочками, и совсем не такой, как со мной. Больше нет».

Что я мог сказать? Это была правда: я был идеален с Эмери с того самого дня, как поцеловал его. Никто не мог бы пожелать лучшей заботы о своих детях, но когда дело дошло до него, я перестал существовать. Я был скорее роботом, чем человеком.

Он шагнул ближе, отчего пространство между нами перестало существовать, и я не смог подавить стон от того, что он рядом, прижался ко мне, его бедра - к моим, его пах - к моему животу.

Я боялся что-либо сделать, не желая проснуться, нарушить чары.

«Я тоже хочу, чтобы ты был со мной настоящим, Бранн», - прошептал он, его дыхание коснулось моего лица. «Скажи, что будешь».

Но как я могу?

Я хотел пошевелиться, но он обхватил меня за шею, удерживая на месте, а его левая рука скользнула под футболку и скользнула по бедру.

Я невольно вздрогнул в ответ. «Нет, не прикасайся ко мне», - простонал я, и из моего рта вырвалось совершенно противоположное тому, что было в моем сердце.

«Но я хочу», - заверил он, наклоняясь и прижимаясь губами к моему горлу.

Я перевел дыхание, услышал его довольное мужское урчание и впервые осознал нечто важное.

Все это время я считал себя главным. Я думал, что это я принимаю решения, сдерживаю себя, контролирую и не давлю. Но тут до меня дошло, что Эмери подыгрывал мне. Раньше он не участвовал, а теперь участвовал. Так выглядел Эмери Додд, когда был увлечен.

«У вас люди в гостиной», - выдавил я из себя, потому что мне было неприятно напоминать ему об этом, но это было правильно.

«Нет», - хрипло сказал он, его голос был густым, как налитая патока, и он поцеловал меня в челюсть, его рука запуталась в моих волосах и крепко держала, а другая скользнула обратно к моей заднице. «Все ушли. Мы здесь одни».

Правда?

«Нам с Лидией нужно еще кое-что уладить, но мы закончили, и мне это было необходимо, чтобы сосредоточить всю свою энергию на тебе».

Тогда я пришел в себя. Мгновенно. Как пьяный, отрезвевший от удара. И хотя я уже был болезненно твердым, я освободился и уставился на него.

«Что?» крикнул я.

Он оглядел меня с ног до головы, а затем глубоко вздохнул. «Видел бы ты себя со своими всклокоченными волосами, румянцем на коже и прекрасными голубыми глазами».

«Я-»

«У меня перехватывает дыхание».

«Эмери! Что, черт возьми, происходит?»

«Иди сюда», - сказал он, жестом подзывая меня. «Я хочу тебя поцеловать».

«Ты сведешь меня с ума, если не начнешь говорить».

Он быстро задвигался, и я тоже, но мне удалось только прижаться к стене, потому что комната не такая уж и большая.

Прижав меня к стене, он положил руку мне на грудь, потянулся вниз, под резинку трусов, и взял в руки мой уже налившийся член.

Я выгнулся в его хватке, глаза закрылись, губы разошлись, когда он погладил меня от яиц до головки. Ощущения были потрясающими, и каждое нервное окончание в моем теле ожило.

«Эмери, - простонал я, мой голос срывался, пока он ласкал меня, давление, ритм, то, как его большой палец скользил по головке, - все было идеально. «Какого черта ты делаешь?»

«В ту ночь, когда ты меня поцеловал, ты думал совсем не об этом».

Я делал? Я мог?

«И это на моей совести», - торжественно произнес он, наклоняясь и глубоко вдыхая. «Потому что уже так давно никто не спрашивал меня, чего я хочу... что я отвык».

Чего он хотел?

«Посмотри на меня».

Мои глаза распахнулись, и я потерялся, ошеломленный темной глубиной его взгляда, зрачки расширились, когда он прикусил губу, поглаживая мою плоть в своем теплом кулаке.

«Ты хотел меня в ту ночь, когда поцеловал», - грубо сказал он, и его голос и дыхание стали рваными. «Ты все еще хочешь меня?»