Упавшие с небес (СИ)

Тут хозяйственно обосновались не единичные экземпляры, а десятки и сотни первопроходцев, более того, я заметил среди тощих зарослей крошечных животных. Насекомые это или какие-то другие звери, я не знал, но обрадовался им как родным.

Здесь я задержался надолго, бережно обихаживая каждый кустик и наблюдая за шустрыми тварями. Я нашёл озерцо с дождевой водой, скорее конечно, лужу, чем настоящий водоём, и полил самые несчастные экземпляры, используя вместо ведра найденную на берегу раковину моллюска или панцирь трилобита — я недостаточно разбирался в предмете, чтобы верно судить.

Ночь я тоже провёл здесь, ловя запахи сухопутной эволюции временами перебивавшие сочный аромат моря. Я стал тише и спокойнее и почти ни о чём не думал. Ступни за день ходьбы и беготни вокруг растений покрывались ранами и ссадинами, за ночь привычно заживали, боли особой я не чувствовал. Брёл вдоль кромки моря, отдавал частицы тепла и растворялся в мире, который когда-то обидел, не стремясь извиняться, но поневоле это делая.

Не представляю, как долго продолжался мой путь, дни прошли или недели, но вряд ли странствие затянулось. Силы таяли поначалу незаметно, но проснувшись однажды утром я заметил, что раны не исчезли за ночь, лишь кровь на них подсохла и свернулась. Ноги опухли — не иначе пробиралась по ним, стремясь освоить весь организм, местная инфекция. Я провёл несколько минут раздумывая, есть здесь уже таковая или я притащил что-то с собой. Ни к какому выводу, естественно, не пришёл, поскольку не имел соответствующего образования, но мне ведь было без разницы, не так ли?

Этим утром я понял, что скоро умру.

Огорчился? Не знаю, мне было некогда размышлять о таких сложных вещах.

Чуть дальше по берегу я обнаружил очаровательное болотце, лентой уходившее от моря в сторону гор, здесь тоже не сказать, чтобы кипела, но вполне прочно обосновалась жизнь. Мне даже показалось, что я узрел ползающих и довольно резво рыб, но поймать и разглядеть их я не стремился, веря, что эволюция и без меня отлично разберётся со своими творениями. Важно не мешать. Здесь я решил остаться. Я угадывал, что, поделившись остатком сил с этим удивительным мирком, я не смогу продвигаться дальше. Впрочем, выход выглядел наилучшим, поскольку моё тело, разлагаясь постепенно на приволье, могло послужить отличной пищей для новых растений. Я не сообразил, есть ли у них корни, или они ловят необходимые вещества иным способом, но точно знал, что хорошо удобренная почва для дела эволюции лишней не станет.

К вечеру я закончился весь, только и сумел что доползти до заранее присмотренного места. Уютно лёжа среди камней я наконец позволил себе отпустить беды и вспоминать только хорошее. Я не пытался выяснить более каким был в бесовском ранге, думал лишь о человеческой доле — той и этой и сожалел, что так мало отдавался людской жизни, вечно помня о другой — высшего порядка, радовался меньше, чем мог, хотя и записным страдальцем себя не назвал бы.

В целом я накопил воспоминаний на несколько отличных столетий, жаль только что настоящие привязанности позволил себе лишь на их склоне. Прежде долгий век нередко останавливал меня: ведь пережить того, кого любишь — та ещё боль, но судьба распорядилась как всегда саркастично, поскольку это я умирал первым.

Впрочем, до рождения дорогих мне людей оставались сотни миллионов лет, так что переживал, скорее всего, зря. Здесь и сейчас я создал иное будущее, в котором, возможно, вообще не появлюсь в том обличии, в котором меня привыкли видеть.

Даниель наймётся на другой корабль и иной пилот будет вызывать приступы ревности у её дочери. Грау достанется какой-нибудь увалень, не умеющий уследить за бассейном так классно, как получалось у меня.

В разных историях судьба подарила мне разных друзей, и я даже поразмыслил немного, которого предпочёл бы, имей возможность выбирать. Впрочем, вот это вряд ли от меня зависело. Каким не уродись я сильным бесом, совместить две разные реальности вряд ли бы сумел.

Сознание ещё не совсем погасло, и я вновь попытался сосредоточиться на этой странности. Как же так вышло, что я одновременно жил двумя жизнями? Неужели палачи устроили этот цирк, чтобы удвоить мои страдания? Джон Доу, помнится, говорил, что по моей вине люди отстали в развитии от тангеров, но ведь так было лишь в одном сбывшемся историческом процессе.

Я уже думал об этом прежде, но и сейчас, как и в первый раз, так ничего и не понял. Обидно стало не столько умирать, сколько не получить ответа на последний важный вопрос. Ну да такое случается сплошь и рядом. Мир существует не для того, чтобы удовлетворять нашу любознательность. Он сам по себе, а мы — как получится.

День погас, на небе прорезались звёзды, и я снова смотрел на них с нежностью. Я полагал, что это не самая плохая компания для того, кто отсчитывает свои последние минуты. Кажется, за прошедшие дни я пережил тут несколько дождей, но был несказанно рад, что провожают меня не мокрые струи, а искры живого огня.