Упавший лист взлетел на ветку. Хроники отравленного времени

– Вот адрес. Это Прапор. Он дома после пяти, – Красавчик небрежно глянул на часы, – Быба денег ему давал. А ты у него забери, что он там принес.

Красавчик полез в карман мастерки, достал оттуда пачку «зеленых», отсчитал несколько купюр:

– Если «калаша» принес с патронами, дашь ему еще, по полсотни за рожок. Если не будет патронов, тогда у чеченов купишь. Если какую-нибудь чухню даст, как в прошлый раз, из музея Великой отечественной, можешь дать ему по шее. Разрешаю.

– А если ничего не даст?

– Как это ничего не даст?!

– Ну я не знаю, как там с ним Быба договаривался… Может этого Прапора замели уже…

– Да иди ты в жопу! Накаркай мне еще. Нострадамус херов… Действуй давай.

Шон нехотя сгреб купюры и побрел по направлению к своей машине, которая стояла за воротами. Когда он уже почти дошел до ворот, услышал за спиной резкий свист. Обернувшись, он увидел Красавчика, который сидел за столиком с чашкой кофе в той же невозмутимо позе.

– Слышишь, ты, веселый и находчивый! К Татарину-то зайди… Мандаринов хоть передай.

А вот и самое неприятное во всей этой истории…

Шон брезгливо поморщился.

Татарин-то вчера своих девочек (вернее, одну девочку, вторая не успела доехать) дал совершенно бесплатно, по «отработке». И вот теперь он имел полное моральное право выставить неустойку за предполагаемую неделю (или две) простоя на больничном. Если этот вопрос всплывет где-нибудь на серьезном уровне, Татарин получит полную и безоговорочную сатисфакцию.

Шон задумчиво покрутил в руках ключи от машины, пытаясь в уме прикинуть сумму.

Одно дело, если бы это была простая вокзальная или плечевая… Вряд ли, конечно, судя по тому, как вчера стонал и извивался Быба. Какие тут, к черту, мандарины…

Шон махнул рукой и сел в машину.

Он не был склонен планировать свою жизнь на срок более продолжительный, чем несколько часов.

Как раз с того времени, когда его выселили из общаги, и он автостопом, без денег, добирался домой.

Добирался домой, в пустую квартиру, в которой, как потом выяснилось, не было ни гроша.

А потом он пытался кому-нибудь сдать эту хату. И на него вышли «черные» риэлторы. Едва оклемавшись от ударной дозы клофелина, Шон надолго оставил затею что-то заработать на квартире.

Он перепробовал много различных вариантов. Но ничего не выходило. Зарабатывать руками он не умел. Как зарабатывать умом, он не знал. Красть у него не получалось, милостыню просить было стыдно. И он начал грабить поздних прохожих.

Продолжалось это несколько месяцев, пока Шон не нарвался на местных бандюков. Тогда его хорошо отметелили.

А потом Шон прибился к Красавчику. Вот тогда и началась более-менее сносная жизнь…

А Красавчик что? Красавчик – молодец, он и на самом деле, красавчик. Вытащил его из того беспросветного дерьма в дерьмо уже совершенно иного уровня, яркое, обворожительное, полное какой-то неведомой власти над простыми смертными.

Ну а теперь… Шон вставил ключ в замок зажигания и медленно его повернул…

Сейчас он поедет к Прапору. Хотя нет… К Прапору еще рано. Значит, сначала к Татарину.

Хотя нет…

Шон вдруг почувствовал в желудке неприятную судорогу. Нет… Сначала он хорошо поест, а уж потом он поедет к Татарину, потом – к Прапору, а потом – куда-нибудь еще, куда приведет его чудная, полная сюрпризов и неожиданностей бандитская жизнь.

Шон медленно нажал педаль газа, и автомобиль послушно поехал по грунтовке, плавно покачиваясь на ухабах.

Глава 35. Нагорный. Дядя Ибрагим.

Много раз я срывался с места, собираясь уехать за тысячи верст,

Но всякий раз возвращался, как только у меня заканчивались деньги.

Герой не нашего времени.

Я не считаю себя нормальным человеком. Дело даже не в том, что где-то у меня в мозгу прячется некий выпущенный из бутылки джинн.

Дело даже совсем в другом.

Когда-то в годы моей юности, путешествуя по побережьям южных морей, я встретил в одном из заведений умудренного опытом врача-психиатра. На момент нашей встречи он был уже в основательном подпитии, и, узнав, что я как-никак педагог, развил для меня весьма интересную тему.

По его мнению, абсолютно все психически здоровые граждане с точки зрения истории, а уж, тем более, с точки зрения мироздания, вовсе никакого интереса не представляют. А вот основной движущей силой истории, как раз, являются те самые психи, шизофреники и параноики, в основной своей массе латентные и тихие, но, иногда слетающие с катушек, и вследствие этого, попадающие в поле зрения современной психиатрии.

– Абсолютно психически нормальный человек – есть что? – вопрошал он, подняв дугой правую бровь – Абсолютно психически нормальный человек – есть вошь! Баран! Инфузория-туфелька! Ему-то кроме еды, житейского комфорта, секса два-три раза в неделю, да развлечений различного уровня интеллектуальной деградации, ничего и не надо!