Упавший лист взлетел на ветку. Хроники отравленного времени

Я подошел к павильону дяди Ибрагима. Насколько я помню, павильон этот появился на рынке одним из первых, и, даже теперь, когда он уже оброс другими такими же павильонами, все равно выделялся среди них тем, что был одним из самых больших и красивых. А его хозяин – дядя Ибрагим, сухопарый, с седеющими усами, в неизменной феске – был самым уважаемым из моих покупателей. Поговаривали, был он из какой-то исчезающей народности, объехал пол-Азии и едва не погиб в одной из постоянно бушующих там войн.

Обычно он сидел на скамеечке перед павильоном, где мог спокойно дымить кальяном, пить кофе или с грустной улыбкой что-то рассказывать кому-нибудь из своих покупателей на характерной для него термоядерной смеси русского, турецкого и фарси.

Вот и сейчас он встретил меня перед дверями своего павильона с двумя дымящимися чашками кофе на подносе.

– Здравствуй, Искандер-ага – пропел дядя Ибрагим.

Так он меня обычно называл при встрече – Искандер-ага.

– Здравствуй, дядя Ибрагим – ответил я ему и остановился рядом с ним.

Дядя Ибрагим засиял от удовольствия и протянул мне чашечку кофе. Я опустил баулы на землю, взял из рук чашку кофе, а сам присел на скамейку, следуя гостеприимному жесту дяди Ибрагима.

– Как поживаешь, Искандер-ага? – спросил он.

– Все хорошо, дядя Ибрагим – ответил я – вот принес тебе еще товар.

– Товар – это хорошо – сказал дядя Ибрагим, – людям нравится то, что я беру у тебя. Вот только…

Он замолчал. Только тихонько отхлебывал кофе из своей чашки.

Я повернулся к нему и спросил:

– Что случилось, дядя Ибрагим?

– Все хо-ро-шо… – по слогам ответил он – пока… А я вот решил продать этот… дукхан.

– Почему, дядя Ибрагим? Твой дукхан самый лучший на этом рынке.

Я был очень удивлен. Дела у дяди Ибрагима всегда шли очень хорошо.

– Знаешь, Искандер-ага, сейчас у меня все хорошо. Но, понимаешь… Не может все время быть хорошо. Когда-то будет плохо. – и он многозначительно посмотрел на меня – А я не хочу уходить тогда, когда плохо. Тогда получится, что я как будто сбежал. Я ведь здесь ябанджи. Это как это по-русски? Чужак…

Я промолчал. Честно говоря, я даже не знал, что ему на это ответить.

– Проблема в том, что я везде буду ябанджи… Куда бы я ни поехал. Как гипси… Слушай, покупай у меня этот дукхан – оживился он – я бы за пять тысяч зеленых долларов продал…

– И что же ты тогда делать будешь, дядя Ибрагим? – спросил я.

– Уеду. Буду путешествовать. – невозмутимо ответил мне дядя Ибрагим

– Где, дядя Ибрагим?

– Там, где люди улыбаются… Я хочу видеть счастливых людей.

– Тогда тебе придется заехать очень далеко. – сказал я.

– Я знаю… – ответил дядя Ибрагим

Глава 36. Шон. Придурки, бля.

У всякой причины – свое следствие

Шестой закон Гермеса Трисмегиста

С визгом шин Шон затормозил у известного заведения. Заведение называлось «Парнас». Насколько Шон знал, здесь можно было неплохо пообедать.

Что ж, Парнас – так Парнас. Как-то популярно стало нынче в городе обзывать античными именами различные заведения: Парнас, Олимп, Колизей, Рубикон, Помпеи. Причем, публика обычно в этих местах собиралась вовсе не соответствующая таким возвышенным названиям. Раньше это были рюмочные, закусочные и пельменные. Теперь у них поменялось название, слегка приукрасился интерьер, меню стало более разнообразным, и соответственно, выросли цены. По вечерам там случались потасовки, достойные салунов Дикого Запада, с битьем стекол, стрельбой и разбиванием мебели о чьи-нибудь головы. В то же время днем в такое место можно было прийти совершенно спокойно и посидеть, мимоходом отмечая вновь разбитые зеркала, ломанные стулья и свежие пулевые отверстия в потолке.

Заведением такого рода был и Парнас. Для Шона это было не принципиально. Парнас – так Парнас. Главное, что там можно было поесть, а декорации к этому процессу не имели значения. Он небрежно припарковал рядом с Парнасом свой автомобиль, слегка наехав на бордюр, небрежно захлопнул дверцу, не потрудившись закрыть как следует замок, небрежно поднялся по ступенькам, разминая на ходу шею, небрежно зашел внутрь, поправляя что-то за поясом, небрежно сел за столик. Сидеть и ждать официанта – это было явным признаком дурных манер, и Шон отрывисто свистнул.

Как только рядом появился зевающий дылда в пиджаке на два размера меньше, Шон произнес:

– Первое, второе, и… Компот… Хотя нет! Не надо компот. Вместо компота – пиво.

Официант понимающе кивнул и скрылся на кухне.