Упражнения

Они повиновались и, одеваясь, не могли сдержать смех. Впрочем, они же, в конце концов, находились в общественном месте, в семейном баре, и было еще только восемь вечера. И от них никто не требовал раздеваться догола у всех на виду. Так что хозяин был прав. И его фраза, четкость, с какой он сформулировал тогда свое требование, многие годы потом преследовала Роланда. Это и есть категорический императив? Едва ли, ибо там речь шла о контексте и общественных нормах поведения. Но когда он задумывался о своих ошибках, совершенных за всю жизнь, ему казалось задним числом, что ему как раз и недоставало вот такой способности к спонтанному автоматизму реакций, когда ты стоишь руки в боки и твердо знаешь, что правильно, а что нет. Кто как не Роланд разменял свой восьмой десяток, влача полунищенское существование, живя в дорогущем доме, который достался ему случайно и который он не мог продать – потому что за дом заплатил глубоко им презираемый человек, недавно получивший дворянский титул и ставший заместителем министра в правительстве Джонсона? Это было негоже, и он знал, что это негоже, но ничего не мог с этим поделать. Было слишком поздно.

Фотография выпала из его руки. Ему не хотелось ничего писать на обороте. Слишком много слов пришлось бы придумывать. Он поднялся к себе в кабинет. Локдаун завершался, и там, наверху, находились все его незаконченные дела. Обычные задачи – прочитать всего Пруста, выучить новый иностранный язык, научиться играть на другом музыкальном инструменте. В его случае это был арабский и мандолина. И еще он принял решение прочитать весь роман Музиля «Человек без свойств» на немецком. Пока что за три месяца он осилил семьдесят девять страниц. Другим его амбициозным намерением было расширить познания в науке, начав с четырех законов термодинамики. По его представлениям, основные принципы, выработанные еще в эпоху пара, можно было уяснить без особого труда. Но первоначальные простые положения очень скоро расцвели буйным цветом таких сложностей и абстракций, что он быстро перестал их понимать и заскучал. И тем не менее второй закон, который на самом деле был третьим, потому что все начиналось с нулевого закона, напомнил ему об истине, очевидной всем домовладельцам. Как жара превращается в холод, но никак не наоборот, точно так же порядок превращается в хаос – и никогда не наоборот. Сложный организм вроде человека рано или поздно умирает, становясь бесформенной грудой отдельных частиц, которые неизбежно должны распадаться. Мертвое никогда не обретает новую упорядоченную жизнь, никогда не становится живым, что бы там священники ни говорили и как бы ни прикидывались, будто в это верят. Энтропия была тревожной и красивой концепцией, лежавшей в основе большинства человеческих трудов и печалей. Все, включая жизнь, разрушается. Порядок – это тот камень, который приходится вкатывать на гору. На кухне порядок сам собой не наведется.

В доме царил беспорядок, но он не был запущен. Его это не беспокоило, но ограничения скоро снимут, и дети приедут к нему в гости. Сначала Лоуренс с семьей, потом Грета с мужем и детьми, вместе с Джеральдом и его партнером Дэвидом, а после них Нэнси с семьей. Роланд не мог оскорбить память Дафны, запустив ее просторный гостеприимный дом. Но и нанять уборщицу он не мог себе позволить. Дети предложили оплатить ее услуги, но он был слишком горд, чтобы на такое согласиться. Человек вполне способен прибираться в своем жилище. Но теперь главное было понять, какова цена его гордости. Он был вынужден извлечь себя из привычного мечтательного состояния и приступить к работе. И начать он решил именно сегодня, в день своего падения с лестницы.