Ур

Уэсли достал из портфеля телефон. Робби вернулся к статье и нажал кнопку СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА, чтобы прочитать продолжение.

Гудок вызова прозвучал два раза… три… четыре…

Уэсли уже собрался отправить сообщение голосовой почтой, когда Эллен ответила.

­– Уэсли, сейчас я не могу с тобой говорить. Думаю, ты это понял …

– Эллен, послушай…

– …но если ты получил мое сообщение, то знаешь, что мы обязательно поговорим.

На заднем плане он слышал возбужденные голоса девушек, среди которых была Джози, и громкую музыку.

– Да, я получил сообщение, но нам нужно поговорить сей…

– Нет! – отрезала Эллен. – Не нужно. В эти выходные я не буду отвечать на твои звонки и прослушивать твои сообщения, – ее голос смягчился, – и каждое из них только все усложнит. Я имею в виду, для нас.

– Эллен, ты не пони…

– До свидания, Уэс. Поговорим на следующей неделе. Пожелаешь нам удачи?

– Эллен, пожалуйста!

– Буду считать, что это значит «да», – сказала она. – И знаешь что? Мне кажется, я все еще испытываю к тебе чувства. Хоть ты и болван.

И она отключилась.

* * *

Он задержал палец над кнопкой повторного вызова… затем заставил себя не нажимать ее. Это не поможет. Эллен надела свою шляпу под названием «или по-моему, или никак». Безумие, но это так.

– Она не будет говорить со мной, если это не соответствует ее плану. Просто не понимает, что после воскресного вечера у нее может не остаться никаких планов. Ты должен позвонить мисс Квинн, – в нынешнем состоянии духа имя девушки вылетело у него из головы.

– Джози решит, что я над ней прикалываюсь, – сказал Робби. – Услышав такую историю, любая девчонка решит, что я над ней прикалываюсь.

Он все еще разглядывал экран «Киндла».

– Знаете что? Женщина, из-за которой произошла авария – произойдет авария – почти не пострадала. Могу спорить на сумму стоимости обучения в следующем семестре, что она была пьяна как чертов сапожник.

Уэсли почти не слышал.

– Скажи Джози, чтобы она Эллен должна мне позвонить. Пусть она скажет, что это важно для нас обоих. Пусть скажет, что это исключи…

– Босс, – произнес Робби, – притормозите и послушайте. Вы слушаете?

Уэсли кивнул, но единственное, что он отчетливо слышал – это стук собственного сердца.

– Пункт первый, Джози все равно решит, что я ее разыгрываю. Пункт второй, она может подумать, что мы разыгрываем ее вдвоем. И пункт третий, не думаю, что она пойдет к тренеру Силверман, учитывая то настроение, в котором тренер находится последнее время… и которое, по словам Джози, в поездках становится еще хуже.

Робби вздохнул.

– Вы должны понять, кто такая Джози. Она симпатичная, умная, чертовски сексуальная, но в то же время застенчивая, как мышка. Это мне в ней и нравится.

– Это, наверное, повод наговорить кучу добрых слов о твоем характере, Робби, но думаю, ты простишь, если я скажу, что сейчас мне на это глубоко плевать. Ты сказал, что такой ход не сработает; может, у тебя есть идея, которая может сработать?

– Это пункт номер четыре. Если повезет, не придется никому ничего говорить. И это хорошо, потому что нам вряд ли поверят.

– Объясни.

– Во-первых, нужно использовать еще одну из ваших загрузок «Эха».

Робби набрал 25 ноября 2009 года. Умерла еще одна девушка из группы поддержки, которая сильно обгорела после взрыва, и число жертв возросло до одиннадцати. И хотя «Эхо» не говорила об этом напрямую, большинство раненых умрет до конца недели.

Эту статью Робби лишь быстро просмотрел. Сообщение, которое он искал, нашлось в рамке, в самом низу первой полосы.

КАНДЕЙСЕ РАЙМЕР ОБВИНЯЕТСЯ В ГИБЕЛИ НЕСКОЛЬКИХ ЧЕЛОВЕК

ПРИ АВТОМОБИЛЬНОЙ АВАРИИ

Посреди статьи находился серый прямоугольник – ее фото, предположил Уэсли, только розовый «Киндл», по-видимому, не умел воспроизводить газетные фотографии. Однако это ничего не значило, потому что теперь он все понял. Они должны остановить не автобус; остановить нужно женщину, которая в него врежется.

Она была пунктом номер четыре.

VI – Канди Раймер

В пять часов серым воскресным днем – пока «Леди Сурикаты» сражались под баскетбольными сетками в не самой отдаленной части штата – Уэсли Смит и Робби Хендерсон сидели в скромном «шеви-малибу», принадлежащем Уэсли, и наблюдали за дверью придорожной забегаловки в Эддивилле, милях в двадцати севернее Кадиза.

Парковка, вся в масляных пятнах, почти пустовала. Внутри «Разрушенной мельницы» наверняка был телевизор, но Уэсли предположил, что разборчивые пьяницы предпочли бы выпивать и смотреть матчи НФЛ[19] дома. Не требовалось заходить внутрь, чтобы понять, что кабак был редкостной дырой. Первая остановка Канди Раймер была скверной, но эта оказалась еще хуже.