Уравнение Гровса с тремя неизвестными

Плоская столообразная гора, составляющая часть Пайарито местности Джимез с трех стороны была окружена горами, а с одной из них каньоном Уайт-Рок. Сосновые леса, покрывающие горы и каньоны этой местности кишели всякой крылатой и четвероногой дичью. Ученики, тренируясь стрельбе и охоте, полностью обеспечивали свое пропитание мясом косуль и дичи. Все происходило здесь под неусыпным приглядом отставного майора Коннела, воспитателя и директора этой ковбойской школы. Он ежедневно осматривал изгородь «кива» иследил, чтобы ученики не проникали за нее. И дело было даже не в соблюдении условий вождя племени. Несколько лет назад, по недогляду учителей, четверо подростков попытались спуститься в религиозный колодец, и чуть было не свернули себе шею.

Накануне вечером, Коннел обходя изгородь, увидел, что недалеко от нее на запрещенной территории валяется древний томагавк — индейский топор, изготовленный из деревянной рукоятки с привязанным к нему камнем в виде топора. Майор знал, что это очередные проделки учеников, которые смеялись, таким образом, над суеверностью Коннела. Парни постарше хотели всячески поиздеваться над ним, подбрасывая за ограду какой-нибудь предмет индейского обихода или просто банки из-под консервов. Каждый раз, находя эти «знаки судьбы», Коннел поддавался суеверию и пророчил беду, понимая в то же время, что это своеобразные шутки учащихся.

Во второй половине дня, надзирая, как ученики обдирают шкуры с туш, застреленных на охоте косуль, Коннел заметил, что по крутой дороге, ведущей на плато, поднимался армейский автомобиль. До сих пор, как правило, сюда приезжали родственники школьников да мелкие торговцы. А если заходили туристы, то они обычно обращались к Коннелу, чтобы остановиться на ночлег в интернате, с утра оглядывали окрестности и спускались вниз. Армейские автомобили здесь вообще не появлялись никогда. Коннел почувствовал, что это и есть та беда, которую он предчувствовал, увидев томагавк за оградой «кивы». Так индейцы, объявляли другому племени войну, бросая к ногам их вождя томагавк.

Автомобиль поднялся на плато, не торопясь, пересек его и примерно через час повернул назад. Не доезжая метров сто до здания интерната, машина остановилась у изгороди «кива», и из нее вышли четверо мужчин, трое в форме и один в костюме, галстуке и широкополой шляпе. Это были генерал Гровс, два его адъютанта и Оппенгеймер, которые приехали осмотреть место под главную секретную лабораторию. Коннел поспешил к непрошеным гостям, чтобы спросить, зачем военные интересуются этим плато?

— Я не хотел, чтобы мы выходили из машины, — сказал Гровс, — в противном случае нам придется давать какие-то объяснения идущему к нам человеку, который обязательно спросит, с какой целью мы интересуемся плато.

— Скажем, приехали осмотреть место для охоты, — предложил соврать Оппенгеймер, — но даже и для нее здесь мрачно и уныло…

— Самое подходящее место для главной лаборатории, — возразил Гровс, — изолированное, с одной стороны глубокий и густо поросший лесом каньон, с трех сторон горы, до Санта-Фе час езды, что еще надо? По пути я несколько раз присматривался, много ли крутых поворотов придется преодолевать при интенсивном движении? Считаю, что крутизна дороги не препятствие и ее можно значительно расширить. Меня беспокоит два других вопроса, первый: насколько опасны здесь бурные паводки? И второй: наличие у подножия горы индейской резервации.

— А индейцы Вас, почему волнуют? — не понял Оппенгеймер.

— Опасаюсь, что придется раскрыть наш величайший военный секрет министру внутренних дел Гарольду Икесу, — объяснил Гровс, — ковбойскую школу нужно закрывать, а индейцев отселять. С этим вопросом мне необходимо обращаться к нему. А он, как известно упертый и болтливый человек и без серьезной причины не станет заниматься отселением резервации.

— Вы доложите об этом военному министру, — советовал Оппенгеймер, — а он пусть объяснится с ним в кабинете государственного секретаря, что причину знать ему необязательно!

— Интересно, что это за изгородь? — неожиданно спросил Гровс, указывая на «кива».

— Это священное место Авонавилона, — проскрипел старческий голос сзади, — отсюда Пошейанкия вывел людей на белый свет! Здесь нет места бледнолицым…

Гровс, Оппенгеймер и адъютанты резко повернулись на голос и вздрогнули от вида старика-индейца, неизвестно откуда появившегося за их спинами у автомобиля. Его одеяние свидетельствовало, что это вождь племени пуэбло, живущего у подножия горы Лос-Аламос.

— Ты откуда здесь взялся? — по-солдафонски спросил Гровс, — и чего хотел?

— Я знаю, бледнолицый, — протяжно проскрипел старик, — ты хочешь превратить священное место Авонавилона в кузницу бешеного огня! Пусть тебя проклянут духи Лос-Аламоса!

— Чем могу служить, генерал? — громко спросил подошедший Коннел, — чем армию заинтересовала наша школа?

— А ты кто? — спросил Гровс, — наверное, отставник, если понимаешь, что я генерал?

— Так точно, сэр, — отчеканил подошедший, — майор в отставке, Альфред Жорж Коннел! Директор и воспитатель фермерской школы, сэр!