Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка

Конечно, логично работать «внутри системы» на благо системы; лучше скажем, что Реальное неизбежно производит собственные пространственные разломы, и люди, находящиеся в них, могут воплощать фундаментально иную агентность городских совместностей. Таким образом, существует вечная возможность противодействия, «мятежа» местных знаний и языков, воображения иного будущего в настоящем времени. Истории, подобные примеру Пасо-Анчо, свидетельствуют о том, что эмансипаторные вспышки не следует воспринимать как «прошедшее свершившееся»; скорее, они артикулируют «фрагменты утопического будущего, которые заключены в настоящем как скрытый потенциал», которые можно декодировать только с «вовлеченной позиции»455. Жители Пасо-Анчо смогли соединить «исторический момент» (критический анализ и вызовы настоящего, то есть то, как являет себя настоящее) с «политическим моментом» (способностью увидеть и заявить иные версии того, что грядет). Этот прорыв и позволяет нам в полной мере прочувствовать далеко идущий эффект альтернативной агентности городских совместностей; эффект, в котором будущее не выглядит таким, каким оно казалось (что обычно подразумевает, очевидно, регрессивный смысл), но таким, каким мы искренне хотим его видеть и создавать.

От городских совместностей к городскому планированию (или наоборот?). «Планируя» оспариваемую территорию Гляйсдрайек

Агнес Катарина Мюллер

Введение

«Берлин бедный, но сексуальный»456 – одна из самых часто повторяемых цитат Клауса Воверайта, бывшего мэра Берлина. С 2003 года эта фраза стала не просто маркой Берлина, но и лозунгом для городской политики. Берлин поддерживал развитие туристического сектора и процветающие медиаиндустрии, рассчитывая на то, что он сможет стать серьезным игроком в международном соревновании «креативных городов»457 и туристических столиц. В свою очередь, город продал частным инвесторам бóльшую часть пустующих пространств и разрушающихся заброшенных зданий, надеясь заполнить опустевшую казну и расквитаться с непомерными долгами458. Выводя собственность на публичный аукцион, Берлин не рассчитал последствия частного девелопмента, определившие будущую судьбу города. В итоге город обзавелся центром, под завязку забитым роскошными домами, отелями и офисными зданиями, – и потерял контроль над собственным развитием на несколько грядущих лет. Неудивительно, что обеспокоенные горожане, уже участвующие в разных активистских группах459, запустили несколько кампаний, обращенных против градостроительной политики местного правительства, и совместно выступили против тотальной распродажи родного города. Аналогичные городские протесты происходят по всему миру. Впрочем, они отличаются причинами и тактическими решениями: некоторые боятся потерять жилье или общественное пространство и потому запускают протестные лагеря, демонстрации или онлайн-петиции. Эти коллективные действия воплощают желание граждан сохранить, защитить или создать общий ресурс в городской среде. Часто такие движения – особенно в академической среде – соотносят с так называемыми «городскими совместностями».

Совместности, согласно Майклу Хардту, – «акт создания и требования вернуть то, чем мы управляем вместе»460. Потому городские совместности можно определить как коллективную деятельность в городской среде. Более того, городские совместности также могут становиться гражданской платформой461, которая позволяет обсуждать городские потребности, проблемы и места/пространства для автономного и демократического развития идей, игнорируя инструменты государственного и рыночного попечительства. Отсылая к началу сборника, обозначим, что совместность конституируется тремя элементами: ресурсами общего пользования, сообществом, а также институциями или правилами, создаваемыми в процессе деятельности производителей совместности462. Во введении мы также обозначали, что городские совместности сталкиваются с проблемами, отличными от тех, что приходилось и приходится разрешать сельским общинам463. Города переживают постоянную социетальную трансформацию. К примеру, западные города сталкиваются с изменением ценностей и условий как в семейной, так и в трудовой жизни, и время становится необычайно ценным ресурсом: мужчины и женщины претендуют на равные права на карьеру и семью, и работа более не является инструментом заработка, но становится формой самоопределения464. Такое положение дел каждый день требует большей гибкости и мобильности. Следовательно, и существующим городским совместностям необходимо быть гибким и открытым сообществом, принимающим изменяющихся производителей совместности465, быть способными отражать изменяющуюся городскую политику и сводить разнящиеся точки зрения к общему знаменателю.