Урманы Нарыма. Роман в двух книгах

«Министерство химической промышленности страны совместно с областными организациями провело дополнительные изыскания по выбору площадки под строительство нефтехимического комплекса…

Взамен площадки у деревни Нелюбино, в междуречье Томь-Обь, которая совпадает с подземным водозабором питьевого водоснабжения, выбрана площадка у деревни Кудрово, на правом берегу реки Томи, в двенадцати километрах северо-восточнее областного центра.

Размещение площадки в районе деревни Кудрово имеет значительные преимущества по сравнению с первоначальным вариантом. Будет осуществлено кооперирование ряда инженерных сооружений комплекса (тепло, вода, канализация, электроэнергия) с одним из крупных наших комбинатов.

Площадка имеет лучшие грунтовые условия, ближе расположена к будущему жилому району, сокращаются подъездные пути. Это позволит снизить стоимость строительства комплекса на сто семьдесят миллионов рублей.

Попадаемые под застройку леса и сельхозугодья на вновь отведенной площадке представляют меньшую ценность, чем в районе междуречья.

Просим утвердить решение облисполкома в части отвода дирекции химкомбината земельных участков под производственное строительство, очистные и другие вспомогательные сооружения комбината в районе деревни Кудрово… площадью две тысячи триста пятьдесят гектаров».

Подписав этот документ, Викентий Кузьмич облегченно вздохнул. Гора с плеч свалилась, совесть чиста, долг исполнен. Важнейшая новостройка страны теперь и размещена удобно, и средства огромные высвободятся, и родниковые воды не пострадают ничуть.

Но трудности стройки были все впереди.

3

В середине апреля на Томи гулко взломался лед, и полинявшая шуба реки, распадаясь на клочья, с прибывающей с каждым днем силой, стала неудержимо сползать к устью.

А в мае, тоже в самой середине месяца, на удивление рано выметала кисти черемуха, особенно возле темных стен деревянных домов и в парке на солнцепеке.

Из окна своего обкомовского кабинета Викентий Кузьмич, придя, как всегда, на работу рано, видел кипень черемухи, широкий разлив Томи, противоположный далекий берег с сосновым бором, за которым, если мысленно пробежать его вглубь километров на десять, распахнутся поля, угодья до самой Оби, и там, меж великой рекой и крупным притоком ее, стоят светлые здания подземного водозабора.

Весна обещала умеренный паводок. Значит, вода не принесет беды, какая случилась в год закладки здесь первого города нарымских нефтяников. Все было затоплено, кроме яров. Течением сносило дома, срывало цистерны с горючим, смывало выгруженные на берега трубы, мешки с цементом. Захлестнутые стихией, замерли, обезлюдели буровые вышки. Вертолеты кружили над хлябями, снимая с островов тех, кто загодя не успел выбраться на сухое. Мало суши было тогда на обской пойме. Вода не уходила до осени, многие в деревнях и поселках остались на зиму без сена.

Наводнение губительно. Малый паводок — тоже помеха. Испокон веку, да и теперь, нарымцы сообщались по рекам, завозили товары и продовольствие. И сейчас выручают реки: дорога дешевая, торная. Плохо, что не по каждой реке можно многотоннажное судно пустить. Малый флот успевал за короткое время паводка кое-что перевезти для нефтяников, мог бы и больше взять грузов на свои плечи, но не хватало самоходных барж с мелкой осадкой.

Речники трудились упорно. Порт грузовой оснастился причалами, кранами. По рекам везли гравий и лес, цемент и буровые трубы. Можно сказать, что речники из сил выбиваются, и надо им крепко помочь. Придется снова пошевелить министерство речного флота насчет маломерных судов…