Уроборос

– Но я ведь здесь, – парень не понимал, что происходит. Кай, обычно все объяснявший очень доходчиво, теперь явно темнил. Однако не твари ведь он скормить Влада собрался, и не завести подальше в туннель и бросить. В конце концов, он тысячу раз уже мог такое проделать. Но тогда незачем было предварительно тратить столько денег на экипировку.

Взвесив все за и против, Симонов решил идти до конца и пошел, причем молча, поскольку смысла выспрашивать Кая не видел никакого. Не нарываться же на грубость?

Путь стелился под ноги. Ширина туннеля позволяла идти плечом к плечу. Эхо подхватывало отзвуки шагов и уносило во мглу. Где-то очень далеко, на границе слышимости раздавался крысиный писк – привычный и даже успокаивающий. У крыс чутье несравнимо лучше, чем у людей. Раз уж мелкие твари копошились, вокруг точно не бродило ничего опасного.

– Ты видел, как меня на Тульской встретили? – спросил сталкер через некоторое время.

Влад кивнул, но, спохватившись, что спутник мог не увидеть, произнес:

– Да.

– Потому что я – сталкер, – заявил очевидное тот. – Нас принимают на всех станциях метро, однако… – Кай сделал небольшую паузу и, так и не услышав наводящего вопроса, благожелательно кивнул и продолжил: – Такое отношение к нам обязывает к ответному нейтралитету.

– Справедливо, – вздохнул парень.

– Как раз-таки нет, нисколько, – возразил его спутник, – но иначе никак. Ты понимаешь, почему?

– Если ты встанешь на чью-либо сторону, то и отношение к тебе изменится, – вздохнул Влад, осознавая то, о чем раньше не задумывался. Он никогда не спрашивал, существует ли вообще какой-нибудь свод правил или даже кодекс сталкера. Пока Винт пробовал заманить Симонова в ученики, это казалось совершенно неважным, однако теперь он многое отдал бы за то, чтобы знать.

– Верно. Для нас не имеет значения, чем живут станции. Да, разумеется, мы отдаем предпочтение некоторым, помогаем администрации, селимся, где вздумается. Можем высказывать свое мнение, если так уж невтерпеж, но лучше обходиться без этого. Как по мне – лазанье со своим уставом по чужим монастырям ни к чему хорошему не приводит, к тому же неприлично. А вот участвовать в конфликтах – уже точно непозволительная роскошь.

– Я… понимаю.

«Видимо, Кай решил расставить все по своим местам и еще раз напомнить, что отойдет в сторону, если… – Влад долго не мог придумать причину и сообразил, лишь вспомнив, о чем рассказывал чиновник. Паззл сложился, и красочная картинка так и встала перед глазами. – Фашисты! Их группу видели невдалеке отсюда. Если они встретятся, и у Влада не выдержат нервы, он схватится за автомат, дабы положить всю эту погань… Кай не будет помогать. Он просто уйдет».

Сердце пропустило удар, и он сбился с шага. На душе стало мерзко, но вовсе не из-за возможного предательства Кая, а из-за самого себя: расслабился, решил, будто возьмут за ручку и проведут по туннелям и станциям до дома, защитят от всего и всех. Можно подумать, ему десять лет! Да, Кай с ним возится, но не потому, что Симонов ему так важен, просто он такой человек принципиальный: держит слово.

Как же стыдно стало в этот момент! Парень порадовался разлившейся вокруг темноте. В ней разобрать выражение его лица было невозможно.

«Вот и еще один паззл сложился, – подумал он, – теперь ясно, почему Кай решил не говорить на станции. Жаль. Если он думал меня успокаивать после разочарования, то вообще не доверяет».

Впрочем, ход мыслей сталкера он понимал: рядом с Нагатинской Симонов чувствовал себя уверенно, а теперь шаг боялся сделать без проводника, а значит, был склонен к истерии.

– Влад, – позвал Кай, и тот не выдержал.

– Я все прекрасно понимаю, и проблем тебе не создам, клянусь! – скороговоркой выговорил парень.

Сталкер остановился, усилив сияние фонарика, внимательно вгляделся в его лицо.

– По поводу проблем я не сомневаюсь, – сказал он через полминуты с какой-то усталой обреченностью в голосе, – а вот насчет понимания поверить мудрено. Сдается мне, ты навыдумывал с три короба.

– Может быть, но я все равно не отступлю, – огрызнулся Влад.

– Есть человечество, загнанное в метро и сидящее в нем безвылазно, – сказал Кай, – и те, кто поднимается на поверхность, принося оттуда горючее и прочие необходимые в обиходе вещи. Вторых зовут сталкеры, они… ну, герои – слишком пафосно, но необходимое звено в нынешней человеческой жизни. Без них закончится очень многое, если не само существование. Потому человечество, за исключением совсем уж оголтелых идиотов, в какие игры ни игралось бы, никогда не втягивает в них сталкеров. А сталкеры, в свою очередь, не втягиваются, как бы им ни хотелось обратного.

– Удивительно, – прошептал Симонов.