Уроборос. Том 1

В какой-то момент, один из них сел на пол и начал совсем как ребенок плакать, другой стал выть и биться головой о стены. Те, кто сохранял остатки самоконтроля, подняли их на ноги и повели дальше. Медленно в их сердца стал проникать парализующий страх, когда остановившись на мгновенье, некоторое время они слышали шум в некотором отдалении сзади. Сперва думали, что это эхо или же разум, лишенный каких-либо раздражителей, сам стал создавать себе фантомов. Через несколько минут снова остановились, и шум был уже гораздо ближе, не дальше сотни шагов позади и прекратился не сразу. Сердца стали бешено колотиться в груди, значит, за ними кто-то целенаправленно шел, и шел уверенно.

Кто-то дернулся бежать, но другой, не понятно кто, дернул его назад и стал что-то зло шептать на ухо. Снова двинулись вперед, стараясь не обращать внимание на шум позади и убедив себя, что это странное эхо. Внезапно чертыхнулся человек, судя по голосу Анастасий. Когда его спросили, в чем дело, он недовольно ответил, что за что-то зацепился волосами и зачем-то достал свой меч. Никто не спросил, для чего он это сделал, но все поняли, что зацепился Анастасий на просто так. Дальше шли цепочкой, положив одну руку на плечо впереди идущему, а второй, в которой появилось оружие, ощупывали пространство вокруг. Цепочку замыкал Анастасий, как лучший воин в ближнем бою. Несколько раз, он отпускал впереди идущего и делал резкие выпады назад, но меч только рассекал воздух. Когда шум сзади приблизился на расстояние десяти шагов, судя по всему, группа вышла в какое-то большое помещение или даже зал. Идущий впереди выругался и сказал, что по бокам находятся какие-то шахты или ямы, и он чуть не оступился. Решили проверить глубину этих шахт, для чего бросили несколько мелких предметов вниз, но как ни прислушивались, звука падения там и не дождались.

Двинулись дальше, и через несколько минут/часов/дней/эпох идущий впереди сообщил, что он не может нащупать путь и вокруг бездна. Решили вполголоса посовещаться, как поступить. Анастасий стоял в конце и до боли напрягал слух, пытаясь определить источник опасности во мраке. Шум, чуть ранее приблизившийся почти вплотную, теперь снова отдалился на приличное расстояние, казалось, ему не нравится то место, куда они все забрели. Наконец, решил вернуться немного назад и ногами отыскать возможную пропущенную развилку. Мысль, что им придется возвращаться и плутать дальше, вызывала, как ни странно, не полное отчаяние, а угрюмую решимость двигаться дальше и искать, искать путь. Нашли небольшое ответвление от основной дороги вправо, которое пропустили ранее. Шли еще несколько эпох, пока не решили сесть и немного отдохнуть. До этого шли все не то, чтобы быстро, но во мраке каждый шаг требует больших усилий. Когда пришло время двигаться дальше, группа столкнулась с новой проблемой: они потеряли направление. Пока шли, было понятно, где перед, а где зад, но когда все расселились в кружок и пытались что-то придумать, направление так же кануло в темноте, и теперь они могли как двигаться дальше, так и возвращаться по тому пути, который уже прошли. От ругательств и взаимных обвинений, что никто не заполнил направление, два человека сели снова на пол и горько заплакали от бессилия. Ираклий так никогда и не узнал, кто были эти люди, потерявшие себя. Когда безумие подкралось совсем близко, руки нащупали что-то новое. Это были металлические прутья, вроде тех, которые используются в тюрьмах. Эта находка спасла разум людей и вернула их в реальность, она дала пищу для ума и он постепенно, медленно и нехотя, снова заработал. Теперь они не рисковали вообще отпускать руки друг друга, потому, что в этом лабиринте потерять и себя, и других было одинаково легко. Когда прутья закончились, стали нащупываться цепи, в которые раньше, вероятно, заковывались преступники и что-то еще, легче и более гладкое.

Похолодевшими мыслями Ираклий осознал, что в цепях находились истлевшие остатки осужденных. За ними никто не пришел и они уже ни один век ждут освобождения. Вероятно, они провели в заключении многие годы, а затем, про них или забыли, или с крепостью что-то произошло, и эти несчастные остались наедине с собой в глубине этой горы. Группа двигалась дальше, паника осталась позади, но теперь каждый ощущал смерть и практически видел признаков погибших, которых они потревожили от многовекового сна в абсолютной тьме. Призраки были в ярости, что непрошенные гости потревожили их покой, и никто не мог с определенностью сказать, были ли эти души умерших в действительности или разум снова погружался в тартар безумия. Рядом с ужасом, как ни странно, заняла место только угрюмая решимость продолжать движение. Если они обнаружили камеры, которых раньше не встречали, значит, не ходят по кругу, значит, здесь они еще не были. Наконец, после десятков развилок и тупиков, когда по ощущениям прошли десятилетия с того момента, как они поднимались утром от лагеря вверх по тропинке, раненый армянин срывающимся голосом воскликнул: