Урод (СИ)

У бабушки день рождения. Сколько ей исполняется, он не знал. Да и было, мягко говоря, по хрен. Ее он тоже не знал. Неудивительно. Женщина, вырастившая его отца, не может быть лучше самого отца. Вот в такой моральной кунсткамере проходили его будни, а когда он вырывался на свободу, не оставалось ничего, кроме эгоизма, похоти и жестокости к людям.

— И никакой Франкенштейн не остановит творение рук своих, — неожиданно для себя вслух сказал он и двинулся к двери, раскричавшейся трезвоном — кто-то пожаловал. — Димон! Римма, — притворился кавалером Алекс и поцеловал ее руку.

Туманов скривился, не понимая, к чему эти почести. Таких как Риммка у них с Алексом каждый день как банкнот в пачке — неизмеримо много.

— Виновница торжества уже здесь? — осведомился Дмитрий.

— Бабка моя? Нет вроде.

— Зачем ты так про родную бабушку? — встряла Римма. — Тем более у нее такой важный праздник.

Глаза Туманова мысленно разрубили ее на части мясницким ножом. Девушка вздрогнула.

— Тебя не спра…

— Римма, можешь пока прогуляться по дому или по саду, — мягко намекнул на ее желательное отсутствие Алекс, и она незамедлительно ретировалась от этих двух чудовищ.

Она знала простую истину: чем галантнее и доброжелательнее принц снаружи, тем страшнее чудовище, которым он в итоге обернется.

— Отвяжись ты от нее, — Алекс дернул друга за рукав и провел к бару. — Чего ты ее третируешь? Коньяк?

— Стопку водки.

Прозрачная жидкость расплескалась в стопке и затем пронеслась огненным драконом по горлу Туманова.

— Я не буду. Сам понимаешь, бухой внучек Саша. Еще двинет кони тут, — усмехнулся он. — Хватит с меня трупов в этом доме.

Бровь Дмитрия приподнялась в вопросе, но друг махнул рукой, не считая бабку и трупы важной темой разговора.

— Риммка достала меня. Как будто я сам влез в петлю, и стул уже выбили из-под ног. Мы всю дорогу до твоего дома ругались из-за ребенка.

— Римма беременна?!

— В этом и причина конфликтов. Мне продолжение рода не нужно. Сейчас точно. От нее точно.

Алекс пожал плечами, не понимая, к чему такие сложности. Туманов явно привязался к этой девчонке, раз не вылезал из петли, а только ныл постоянно. Такая манера поведения была ему не по душе. Надоела или начала многого просить — за шкирку и прямиком на свалку бывших и больше не нужных. Вот проблема-то. Очередь из жадных до молодого миллионера никогда не иссякнет, можно бывших в употреблении и на склад утилизации отправлять.

Время до самого застолья прошло для всех по-разному. Алекс бродил по дому и звенел невидимыми кандалами, распинывал носком ботинка несуществующие осколки прошлого. Дмитрий неустанно сцеплялся с Риммой по любому поводу. К моменту начала Алекс был выжат скукой до предела, от него только душок гниения не исходил, а друг —взвинчен до предела, готовый насадить доставшую его Римму на нож и отправить в рот.

— Я реально готов тебя сожрать, — выплюнул он. — Как и ты поступила с моим мозгом. Ты понимаешь, где мы находимся? Это не место для истерик по поводу ребенка или, бл*ть, еще чего-то!

— Успокойся и не позорь нас, — прошипела она, когда на них стали задерживаться любопытные, длинноносые взгляды окружавших людей.

— Ты всего лишь жалкая баба, и не тебе мне указывать, уяснила? — прошептал он, сдавливая ее запястье. — Вы все, чертовы бабы, грязь под нашими ногами. Достанешь меня — буду топтать своим ботинком другую грязь.

Римма проглотила его оскорбление. Оно встало комом в горле, как горькая таблетка. И сколько не запивай — тянет засунуть два пальца в рот.

Зал огласился шумными приветствиями — и дверь отворилась, впуская пожилую даму в роскошном платье. Туманов, не раздумывая, поспешил подать ей руку.

— Спасибо, Димочка, ты само очарование, — искренне улыбнулась она и приняла его руку.

— Ну что вы, ведь женщины великолепнейшие из созданий!

Все снова зааплодировали, а лицо Риммы перекосило, как при смертельном ударе тока. Ее губы спазмом свела ухмылка.

— Урод.

***

По всей вероятности, сердце её было разбито, но это был лишь незначительный и недорогой продукт местного производства.

Ивлин Во «Незабвенная»

Торговый центр дышал легкими сотен людей, перебегавшими от одной витрины к другой, рассчитывавшимися наличными и картой то в одном бутике, то в другом. Девушка сделала шаг с эскалатора, поднимаясь на второй этаж. Прямо по центру ее встретило радужное кафе, вечно переполненное и смеющееся улыбками десятка потрясающе вкусных мороженых.

— Я хочу шоколадное с орехами! — ее глаза загорелись, набрасываясь со страстью голодного до позитивных эмоций человека, на стойку с мороженым. — Три шарика!

Элина проталкивалась сквозь людскую массу всех фасонов и расцветок к заветной витрине. Муж плелся сзади, неохотно протискиваясь в этом желе из людских тел. Подростки в сумасшедших принтах и кепках, пожилые люди в скромном стиле, официанты, маленькие дети, как пчелы, снующие вокруг сладостей. И все это чтобы купить какое-то мороженое!