Уроки химии

– Вот сюда, – сказала секретарша Уолтера Пайна, подведя Мадлен и Гарриет к паре чудом освободившихся стульев. – Лучшие места в зале.

– Вообще-то, – начала Гарриет, – с вашего позволения, нам как-то уютнее в последнем ряду будет.

– Ну уж нет, – запротестовала женщина. – Мистер Пайн меня убьет.

– Кого-то из нас по-любому ждет неминуемая смерть, – пробормотала Гарриет.

– А мне нравятся эти места, – заявила Мадлен, устраиваясь на стуле.

– Увидеть шоу вживую – это совсем не то же самое, что смотреть его дома по телевизору, – объяснила секретарша. – Здесь вы не просто зрители, а непосредственные участники. И осветительные приборы – они меняют все. Гарантирую: лучше этих мест вы не найдете.

– Просто мы не хотим отвлекать Элизабет Зотт, – сделала еще одну попытку Гарриет. – Вдруг она распереживается?

– Кто, Зотт распереживается? – Секретарша рассмеялась. – Вы меня повеселили. Знайте: аудиторию она и не видит. Ее слепят софиты.

– Это неизбежно? – спросила Гарриет.

– Как смерть и налоги[27].

– Смерть приходит ко всем, – отметила Мэд. – А налоги платят не все.

– Малышка умна не по годам, – произнесла секретарша с непонятным раздражением.

Но не успела Мадлен изложить ей некоторые статистические данные по уклонению от налогов, как грянула музыкальная заставка «Ужина в шесть» и секретарша растворилась в эфире. Слева появился Уолтер Пайн и уселся в кресле с брезентовой спинкой. Он кивнул, камера подъехала к нужной точке, и человек в наушниках поднял вверх оба больших пальца. С последними аккордами на сцену в свете софитов с президентской уверенностью поднялась знакомая фигура с гордо поднятой головой, безупречной осанкой и блестящими волосами.

В каком только виде не наблюдала Мадлен свою мать: и ранним утром, и поздно вечером, когда та стояла у горелки Бунзена, склонялась над микроскопом, спорила с миссис Мадфорд, морщила лоб перед зеркальцем пудреницы, выходила из душа или поднимала ее на руки. Но такой, как сейчас, она не видела свою мать еще никогда, ни разу. «Мама! – с гордостью в сердце беззвучно воскликнула она. – Мамочка!»

– Здравствуйте, – сказала Элизабет. – Меня зовут Элизабет Зотт, и это программа «Ужин в шесть».

Секретарша оказалась права. В свете софитов происходящее выглядело совершенно иначе, не похоже на зернистую черно-белую телекартинку.

– Сегодня – вечер стейка, – объявила Элизабет, – а это значит, что нам предстоит исследовать химический состав мяса и сосредоточиться на различиях между «связанной водой» и «свободной водой», поскольку – вероятно, это вас удивит, – она подняла с разделочного стола большой кусок говяжьей вырезки, – мясо примерно на семьдесят два процента состоит из воды.

– Как салат-латук, – шепнула Гарриет.

– Естественно, не как салат-латук, – сказала Элизабет, – в котором содержание воды гораздо выше: до девяноста шести процентов. В чем значение воды? Это самая распространенная молекула в нашем организме: мы на шестьдесят процентов состоим из воды. Если наш организм способен продержаться без пищи до трех недель, то без воды продержится не более трех суток. Максимум четырех.

По залу пробежал скорбный ропот.

– А потому, – продолжила Элизабет, – когда вы сочтете, что вам пора подзаправиться, в первую очередь вспомните о воде. Но сейчас речь пойдет о мясе.

Взяв большой нож с узким лезвием, она продемонстрировала, как разделывать мясной оковалок, и одновременно завела разговор о содержании витаминов в стейке, подчеркивая не только пользу железа, цинка и витаминов группы В, но и решающее значение белка для растущего организма. Вслед за тем она объяснила, какой процент воды в мышечной ткани существует в виде свободных молекул, и закончила определением (которое явно считала эффектным) свободной и связанной воды.

На протяжении ее объяснений аудитория в студии сидела затаив дыхание: никто не кашлял, не перешептывался, не закидывал ногу на ногу. Если и раздавался время от времени звук, то это было царапанье ручки по бумаге: зрители вели конспекты.

– Время для заставки телеканала, – объявила Элизабет по сигналу оператора. – Оставайтесь, пожалуйста, с нами, хорошо?

Положив нож на столешницу, она ушла со сцены и на миг остановилась за кулисой, чтобы гримерша приложила ей ко лбу спонж и пригладила несколько выбившихся из прически волосков.

Мадлен обернулась и стала разглядывать публику. Все застыли в нервном ожидании возвращения Элизабет Зотт. Дочь даже немного ее приревновала. Она вдруг поняла, что вынуждена делить свою маму со множеством чужих людей. Ей это не понравилось.

– Натрите стейк разрезанной пополам долькой свежего чеснока, – продолжила через несколько минут Элизабет, – а затем посыпьте кусок мяса с обеих сторон хлоридом натрия и пиперином. После этого, когда вы заметите, что сливочное масло вспенилось, – она указала на разогретую чугунную сковороду с длинной ручкой, – поместите стейк на сковородку. Не спешите: убедитесь, что масло вспенилось. Пена указывает на то, что из масла выпарилась содержащаяся в нем вода. Это принципиально важно. Теперь стейк будет готовиться в липидах, а не поглощать аш-два-о.