Уроки Лас-Вегаса. Забытый символизм архитектурной формы

Понимание языка посланий поп-культуры и способа их распространения не подразумевает, что вы должны быть согласны с их содержанием, одобрять или воспроизводить его. Если приспособления для коммерческого убеждения, мерцающие на Стрипе, — это плотская манипуляция и мягкая субкоммуникация ^{37}, которая умеет пробуждать наши глубинные влечения с помощью косвенных и поверхностных сообщений, то из этого совсем не следует, что мы, архитекторы, изучающие эти техники воздействия, должны воспроизводить смысл или поверхностность этих посланий. (При этом мы всё-таки обязаны Стрипу за помощь в понимании того, что модернистская архитектура также имеет символическое содержание, пусть и довольно пресное.) Так же, как Рой Лихтенштейн воспользовался техникой и изобразительным языком комиксов для передачи сатирических, грустных и ироничных образов вместо обычных жестоких приключений, создаваемый архитектором яркий символический знак мог бы выражать печаль, иронию, любовь, счастье и другие состояния человека или просто присутствие полезной цели — вместо того, чтобы внушать стремление покупать мыло или сообщать о возможности поучаствовать в оргии. С другой стороны, интерпретация и оценка символического содержания в архитектуре — процесс неоднозначный. Дидактический символизм Шартрского собора для одних может быть выражением определенных тонкостей средневековой теологии, а для других — глубины средневековых предрассудков или манипуляции сознанием. Манипуляция не является исключительно прерогативой «грубого коммерциализма». Кроме того, манипуляция осуществляется в двух направлениях: ей занимаются представители бизнеса и лоббисты, защищающие билборды, но ей же занимаются культурные лобби и экспертные советы, когда они, опираясь на свой непререкаемый авторитет, продвигают антирекламные законы и «бьютификацию».

Илл. 139 Вариант монумента

Илл. 140 Мобильный дом, Калифорния

Илл. 141 Варианты загородных символов. Курс «Уроки Левиттауна», Йель. 1970

Илл. 142 Плаг-ин-Сити. 1964. Питер Кук

Илл. 143 Пространство, застройка и образы пригорода. Курс «Уроки Левиттауна», Йель. 1970

Илл. 144 Дом с добавленными символическими декоративными элементами

Илл. 145 Отель Flamingo, Лас-Вегас

Илл. 146 Мини-мегаструктуры в большинстве своем — утки

Краткое резюме

Прогрессивное, технологическое, вернакулярное, процессно-ориентированное, внешне социально ответственное, героическое и оригинальное содержание архитектуры модернизма уже обсуждалось критиками и историками. Мы же указываем на то, что это содержание не вытекало само собой из решения функциональных проблем, а вырастало из безотчетных иконографических предпочтений архитекторов-модернистов, которые привели к возникновению конкретного или, точнее, нескольких конкретных формальных языков. Кроме того, мы показываем, что формальные языки и системы ассоциаций — это неизбежность, в которой нет ничего плохого, и что они превращаются в тиранию только тогда, когда мы их не осознаем. Еще один наш тезис состоит в том, что непризнание своего собственного символизма нынешней модернистской архитектурой — это глупость. Мы занимались проектированием дохлых уток.

Мы не знаем, придет ли время для серьезного, океанографического по масштабу архитектурного урбанизма, который будет существенно отличаться от оффшорного позерства нынешних архитектурных визионеров и футуристов. Мы подозреваем, что когда-нибудь это может случиться, хотя едва ли в тех формах, которые рисуются нам сегодня. Как архитекторы, практикующие здесь и сейчас, мы не слишком интересуемся подобными отдаленными перспективами. При этом мы вполне осознаем, что бо́льшая часть ресурсов нашего общества расходуется на вещи с ничтожным архитектурным потенциалом: войну, электронные коммуникации, космос и, гораздо в меньшей степени, социальное обеспечение. Как мы уже сказали, сейчас не время, а наша повседневная среда — не место для героической коммуникации средствами чистой архитектуры.

Когда архитекторы-модернисты оправданно отказались от декора на зданиях, они безотчетно начали проектировать здания, которые сами стали декором. Отстаивая пространство и артикуляцию в противоположность символизму и декору, они начали деформировать здание в целом, превращая его в утку. Вместо безобидной и недорогой практики приклеивания украшений поверх традиционного сарая они занялись довольно циничной и дорогостоящей деформацией функциональных программ и конструкций, для того чтобы произвести утку; минимегаструктуры в большинстве своем являются утками (илл. 146). Настало время вернуться к предложенному Джоном Рёскиным [98] определению архитектуры как украшения постройки — когда-то внушавшему ужас архитекторам. Но к нему следует добавить предостережение Пьюджина [99]: нет ничего дурного в том, чтобы украшать строение, но ни в коем случае не стоит строить украшение.

Приложение: об экспертных советах и художественных комиссиях