Усадьба ожившего мрака

– От Штольца. – Она укуталась в шаль, словно только сейчас ей стало холодно. – Он вернулся утром, выпил полбутылки водки и рухнул спать, но перед этим мне удалось его разговорить. Если, конечно, пару фраз можно назвать разговором. – Она усмехнулась. – Штольц был очень взволнован и очень собой доволен. Он сказал, что стоит на пороге великого открытия. Я спросила, о каком открытии идет речь, но он не ответил. Зато сказал, что им удалось спасти пациентку. Операция прошла успешно, но ровно через два часа я должна его разбудить, потому что ему нужно вернуться в госпиталь, чтобы организовать дальнейшую транспортировку.

– А фон Клейст? – спросил Гриня. Он больше не улыбался и не старался казаться душкой. Теперь он был таким, как есть: умным, собранным и опасным.

– Фон Клейст почти не пострадал в той аварии. Была авария, вы ведь знаете? – Стелла глянула на Власа. Тот молча кивнул. – Автомобиль фон Клейста слетел с дороги и врезался в дерево. Фон Клейсту удалось выбраться самому и вытащить из салона девушку. Эту вашу… Танюшку. Он оттащил ее на несколько десятков метров, когда автомобиль взорвался. Сработала бомба. Вы понимаете?

Они понимали. Сначала авария, а уже потом бомба. Потому фон Клейст с Танюшкой и выжили, успели выбраться из машины до того, как сработал часовой механизм. И Танюшкина травма – это последствие именно аварии, а не взрыва.

– Это она сделала, – сказал Всеволод шепотом. Смотрел он при этом на Митяя. – Она вышла на дорогу специально, чтобы машина слетела в кювет.

Митяй, обычно ершистый и вредный, сейчас понимающе кивал, соглашаясь.

– Я все думал, зачем она так, а она спасала. По-другому не могла, поэтому вот так…

– Парни, вы о ком? – спросил Влас строго. Ему нужно было отвлечься и от пьяного Штольца, валяющегося на кровати Стеллы, и от того, с какой легкостью она об этом рассказывала.

– Вы не поймете, – отмахнулся Всеволод. Смотрел он теперь исключительно на Гриню. – Это была Ольга Владимировна! Там на дороге была она! Понимаете, дядя Гриша?

Гриня молча кивнул. Видимо, придется выжимать информацию уже из него. Если посчитает нужным поделиться.

– Разберемся, – сказал Влас мрачно, а потом еще более мрачно поинтересовался: – Как вам удалось добыть такую важную информацию, Стелла Витольдовна?

– Как? – Она легкомысленно повела плечом. – Когда мужчина пьян, его язык развязывается. А Штольц был не только пьян, он был смертельно напуган, сказал, что минувшей ночью стал свидетелем настоящего медицинского феномена. – Она немного помолчала, а потом добавила, понизив голос: – Или религиозного. Знаете, мне сделалось любопытно. Настолько любопытно, что я обратилась с расспросами к Тимофею Ивановичу, но оказалось, что тот ничего не знает о случившихся… феноменах. Его не пригласили на операцию. И это еще одна странность, потому что я точно знаю, что второй хирург был болен и не мог принимать участие в операции. Штольц сетовал на это досадное обстоятельство, когда собирался в госпиталь.

Влас с Григорием переглянулись. Их многозначительные взгляды не остались незамеченными.

– Что? – спросила Стелла требовательно. – Вы что-то знаете!

Гриня усмехнулся, облизнул пересохшие губы, сказал, глядя прямо Власу в глаза:

– Тебе решать, товарищ командир.

– Я могу быть вам очень полезна. – Стелла встала, уперлась ладонями в стол. Теперь она смотрела на них сверху вниз. – У меня есть некоторое влияние на Штольца.

Некоторое влияние… Снова захотелось курить. Влас потянулся за папиросами, заграбастал со стола зажигалку Стеллы. Она тоже сработала не сразу. Да что ж ты будешь делать!

– Я жду, Влас Петрович, – сказала Стелла с вызовом.

Она ждет, а ему нужно время, чтобы прийти в себя от этого ее… влияния на Штольца.

– Тимофей Иванович принимал участие в той операции, – сказал он, глубоко затянувшись.

– И не сказал мне? – Стелла устало опустилась на стул, скрестила руки на груди.

– Выходит, не на каждого мужчину у вас есть… влияние, – процедил Влас, не отрывая взгляд от папиросы, зажатой в чуть подрагивающих пальцах. – У вас нет, а у фон Клейста есть.

Все-таки он взял себя в руки. Он боевой командир, а не какая-то там гимназистка. И с чувствами своими он сумеет совладать. Уже сумел!

А Стелла хмурилась. Пока не обиженно, но уже раздосадовано.

– Скажем так, фон Клейст владеет чем-то вроде гипноза. Знаком вам такой термин?

– Термин! – фыркнула Стелла. – Я даже была знакома с человеком, способным вызвать гипноз.

Кто бы сомневался! И человек этот наверняка мужчина… Чтобы не скрежетнуть зубами, Влас сжал под столом кулак.

– Когда-то выступали вместе на гастролях, – продолжала Стелла как ни в чем не бывало. – Занимательное умение, я вам скажу.

– Занимательное, – согласился с ней Гриня. – Но, боюсь, фон Клейсту в этом деле нет равных. Он опасен, Стелла. Смертельно опасен.

Почему-то Грине она поверила, перестала усмехаться, перестала легкомысленно раскачиваться на стуле.

– Вы ведь до сих пор рассказали мне только часть правды, – сказала тихо.

– Да, – не стал спорить Гриня. – Малую часть правды.

– Хорошо. – Она кивнула. – Но вам может пригодиться моя помощь.

– Думаю, да.