Усадьба ожившего мрака

Влас бы и на Стеллу «повлиял», если бы не осознание того факта, что Стелла – их пропуск в Гремучий ручей. Только благодаря ей они могут подобраться достаточно близко и к фон Клейсту, и к Танюшке.

Стелла вернулась, как и обещала, ближе к обеду. Вместе с ней явилась Зиночка. Дамы были нагружены непомерных размеров сумками.

– Реквизит и костюмы, – сказала Зиночка в ответ на недоуменный взгляд Власа. – Ну, чего стал, красавчик? Помогай давай девочкам!

Он помог девочкам, осторожно, словно хрустальные вазы, принял у них сумки, так же бережно сгрузил в углу прихожей.

– С комендантом все решено, – сказала Стелла, стаскивая перчатки и искоса поглядывая на Власа. – Мастер по замкам явится в комендатуру к семи вечера за пропуском. – Она перевела взгляд на Гриню. – Добираться в усадьбу будете уже сами. Так?

– Доберусь, несравненная, – он кивнул и улыбнулся.

– Значит, так! – Тут же взяла инициативу в свои руки Зиночка. – Я сейчас выпиваю чашечку кофе и начинаю накладывать грим вот ему! – Она ткнула в Гриню указательным пальцем. – Разбираюсь с ним, перехожу к красавчику! – Власу досталось многозначительное подмигивание. – Стеллочка, ну а вами мы займемся в самом конце, чтоб никто не путался под ногами.

Стелла улыбнулась, упорхнула в кухню. Наверное, варить затребованный Зиночкой кофе. А дальше все как-то закрутилось-завертелось. Зиночка, как и грозилась, первым делом взялась за Гриню. Сначала шуганула из комнаты всех, но Соня упросила, чтобы ее оставили. Девочке было интересна вся эта мишура.

Сева во всеобщей суматохе не участвовал, уселся в кресло, уставился взглядом в одну точку. Влас не знал, как правильно вести себя с ним, но решил, что когда закончится вся эта свистопляска с перевоплощением, надо будет поговорить с Гриней по поводу Севы. Никуда это все не годится. Хоть бы не выкинул чего пацан на почве несчастной любви. В том, что там любовь, Влас не сомневался, хотя сам о любви знал только понаслышке. До недавнего времени даже не верил в то, что она существует.

Митяй на первый взгляд не страдал и не маялся, он устроился на диване в кабинете, скрестил руки на груди, надвинул на лицо шапку, приготовился спать. Или к чему он приготовился? Что там рассказывал Гриня про телепатическую связь между Митяем и Таней? Может быть в этот самый момент он и налаживал связь?

Гриню выпустили спустя час. Когда в гостиную вошел кривоватый, сутулый мужичок в телогрейке и видавшей виды шапке-ушанке, Влас поначалу даже переполошился, до такой степени этот мужичок не был похож на того Гриню, к которому он привык!

– З-з-здравствуйте! – сказал мужичок незнакомым, чуть визгливым голосом. – Ну, ч-ч-что тут ч-ч-чинить?

Заикался он тоже весьма натуралистично. Так натуралистично, что заслужил восторженные аплодисменты от Стеллы и Зиночки.

– Пластичный материал, – сказала Зиночка с восхищением. – Готовый актер, Стеллочка!

Стеллочка согласно кивнула, подошла к Грине, поправила съехавшую на бок ушанку, сказала шепотом:

– Ну, удачи, Григорий!

– Я ж фартовый, несравненная! – Гриня оглядел всех присутствующих, задержал взгляд на спящем Митяе. – Увидимся, в Гремучем ручье! – сказал на прощание и быстрым шагом вышел из комнаты.

После его ухода в гостиной воцарилось какое-то тягостное молчание, которое нарушил громкий голос Зиночки.

– А теперь красавчик! – сказала она и поманила Власа пальчиком в будуар Стеллы, который дамы приспособили под гримерку.

Пока над ним колдовали удивительно быстрые и удивительно ловкие руки Зиночки, Влас сидел с закрытыми глазами. Не потому, что ему был неинтересен процесс перевоплощения, а потому что хотелось увидеть сразу окончательный вариант. Увидеть и оценить собственную неузнаваемость. Наверное, он даже слегка задремал, потому что, едва не свалился с табурета, когда над ухом кто-то гаркнул:

– Встаем, любуемся!

Влас послушно встал и только потом открыл глаза. Из большого напольного зеркала на него смотрел старичок с выглядывающими из-под пахнущей нафталином шляпы седыми патлами. Бородка у старичка тоже была белая, козлиная. Образ довершали круглые очки, ветхое, давным-давно пережившее свои лучшие годы пальтецо и пошарпанная трость. В целом вид он имел благостный, но, как сказала Зиночка, траченый молью и ревматизмом. Наверное, именно так и должен выглядеть настройщик музыкальных инструментов. Рабочие инструменты тоже имелись, лежали в плоском деревянном ящике, бережно укрытые бархатной тряпицей.

– Что с этим делать? – спросил Влас, беря в руки похожую на железную рогатку штуку.

– Это камертон. – Стелла с удовольствием разглядывала старичка, в которого превратила его Зиночка. – Просто держи его при себе. Скажу тебе честно, никто из простых смертных не разбирается в том, как работает настройщик. Импровизируй.

Она подошла почти вплотную, осторожно подергала Власа за бороду, а потом велела:

– Ну-ка, пройдись, как я тебя учила!

Влас вздохнул, взял в руку трость, которая оказалась неожиданно тяжелой для реквизита, припадая на правую ногу прошелся по комнате. Получилось хорошо. По крайней мере, ни Стелла, ни Зиночка критиковать не стали.