Усадьба ожившего мрака

На взгляд Власа, выглядела она чудесно. Он даже попытался ей об этом сказать, но вовремя прикусил язык. Кто он такой, чтобы делать комплименты такой удивительной женщине?

– Не скучайте, мальчики! – сказала Стелла. Сказала всем, но смотрела на него, на Власа. Как-то по-особенному смотрела. Или это ему показалось?

Гриня вернулся вскоре после ее ухода. Влас стоял у окна, вглядывался в серую пелену тумана, когда в стекло постучали. Сначала постучали, а потом посмотрели… Бледное Гринино лицо появилось так внезапно, что Влас едва не отшатнулся. Гриня помахал ему рукой, усмехнулся какой-то непривычной, диковатой ухмылкой. На мгновение в ухмылке этой Власу почудились клыки. Наверняка, почудились. А Гриня уже сделал знак. Мол, выйди-ка, товарищ командир, в подъезд, разговор есть. Он и вышел. Глянул на о чем-то тихо разговаривающих ребятишек, убедился, что с ними все в порядке, и выскользнул сначала из комнаты, а потом и из квартиры.

Гриня ждал его за дверью, стоял, прислонившись спиной к стене. В сумраке разглядеть выражение его лица не получалось, но Влас шкурой чуял – что-то случилось.

– Ну что? – спросил он шепотом, косясь на дверь соседней квартиры.

– Там никого нет, не боись, – сказал Гриня насмешливо, но тут же посерьезнел: – Я нашел ее, Влас.

– Живой?.. – Сердце екнуло, потому что, если бы живой, Лидия была бы здесь, но ее не было.

– Живой. – Гриня кивнул. – Отнес к доктору.

– Отнес? С ней все в по…

– Будет, – Гриня не дал ему договорить. – С ней все будет в порядке, Влас. Я об этом позабочусь.

Голос его был такой, что не было никакой нужды спрашивать, что Вольф сделал с Лидией. Что-то наверняка сделал, если она сейчас не с Гриней, а под присмотром Тимофея Ивановича. И Гриня тоже намерен что-то сделать…

– Вольф? – спросил Влас, и Гриня кивнул.

– Я нашел последнего упыря, – сказал он, понизив голос до едва различимого шепота. – Того самого, который наплодил всю эту… – он поморщился, – всю эту нежить.

– И кто это?

– Он.

– Кто – Вольф?!

Гриня снова кивнул.

– Ты уверен?

– Я уверен. На шее у Лидии раны. Это точно Вольф.

– Но как? Гриня, ты же встречался с ним раньше! Он уже тогда?..

– Не знаю. Нет, я не думаю. Тогда я был весь в кровище. Очень тяжело устоять перед таким соблазном, если ты понимаешь, о чем я.

– Но ты ведь устоял? – Он не хотел, чтобы получился вопрос, он хотел, чтобы было утверждение. Но вышло то, что вышло.

– Не устоял. – В сумраке подъезда полыхнули и тут же погасли два красных огонька. Влас выдержал, не отшатнулся. Даже за пистолетом не потянулся, хотя очень хотелось.

– Лидия? – только и хватило сил спросить. Он знал, как действует Вольф, и помнил, в каком состоянии доставили тогда Лидию в отряд. Там тоже была… кровища.

– Не обижай меня, товарищ командир. – В голосе Грини не было обиды, только смертельная усталость. – Я бы скорее себя, чем ее…

– Тогда кого? – От сердца отлегло, и рука, которая все-таки сама собой потянулась в карман, расслабилась. Только курить захотелось очень сильно.

– Фрицев, – сказал Гриня просто. – Двоих из карательного отряда. Они меня того… решили без суда и следствия. А я не утерпел, я их самих без суда и следствия. – Быстрым движением он вытер губы, словно на них до сих пор была кровь. Хотя Влас точно знал – не было.

– И каково оно? – Кто б думал, что станет о таком спрашивать, но раз уж так вышло, что его друг – упырь, нужно знать подробности. На всякий пожарный, чтобы знать, как действовать в случае чего.

– Лучше тебе на знать, – сказал Гриня с усмешкой.

– Хорошо. – Он кивнул, вытащил из кармана пачку папирос, одну сунул в зубы, вторую протянул Грине. – Тогда скажи другое, ты можешь это контролировать?

– Могу. – Гриня тоже сунул папиросу в зубы и тоже не зажег. Конспирация… – Если очень постараюсь.

– С Лидией получилось.

– Я очень старался.

– Но потом тебе попались фрицы?

– Попались.

– И ты решил, что можешь… расслабиться?

– Я ничего не решал, Влас. Я просто… расслабился.

– Как тогда с зайцем?

– Зайца было жальче.

– Понимаю. Я бы и сам… зубами рвал.

– У тебя бы не вышло зубами.

– А у тебя как?

– А у меня клыки. Представляешь? – И снова улыбнулся. Не было никаких клыков, Влас специально посмотрел. – Они того… выдвигаются.

– У Клауса что-то не выдвигались.

– Это потому, что Клаус сдох. Когда я сдохну, моя черепушка тоже, наверное, будет такая… зубастенькая. Заберешь ее себе, будет у тебя коллекция.

– Чушь не неси, Гриня! – сказал Влас зло. – На хрен мне твоя зубастенькая черепушка?!

Гриня пожал плечами. Выглядел он странно, словно с похмелья. Из-за крови? Они все такие после этого дела?

– Про всех не скажу, а меня штормит.

– Ты еще и мысли читаешь?

– Не всегда, но твои написаны у тебя на морде, товарищ командир.

– И как думаешь, надолго тебя теперь хватит?

Это был важный вопрос, от ответа на него зависело очень многое. Не мог он взять с собой на задание упыря, который не умеет справляться со своими… потребностями. Уж больно рискованно.