Усадьба ожившего мрака

Часовой брезгливо поморщился, отступил к двери. Отступал спиной, не сводя взгляда со стеклянного гроба. Григорий тоже посмотрел. Танюшка лежала ни живая, ни мертвая. Костяная башка испарился. Вот и хорошо. Молодцы – ребятки.

– Таня, ты меня слышишь? – спросил Григорий мысленно, когда фриц вернулся на свое место.

Ему никто не ответил. И Костяная башка не объявился. Оставалось надеяться, что Танюшка поняла его план. Поняла и приняла. Оставалось надеяться, что и сам он не оплошает. Ведь план его вот прямо сейчас, в эту самую секунду претерпел изменение. Девочке нужно было помочь. И кажется, Григорий понял, что для этого нужно.

Приладив на железных стяжках замки, он подошел к двери лаборатории, помахал рукой прямо перед стоящим у порога часовым.

– Г-готово! – сказал громко, словно разговаривал с глухим. – Г-готово, г-говорю! К-ключей только нету! З-зовите господина Ш-штольца. П-пусть п-принимает работу!

Из всего сказанного фрицы, скорее всего, поняли только фамилию, но этого было достаточно. Они молча переглянулись и тот, что стоял ближе к запертой двери, двинулся вверх по лестнице. Второй многозначительно направил дуло автомата на Григория, и он испуганно попятился.

Первый часовой вернулся быстро, ни говоря ни слова, встал у двери. Потянулись долгие минуты ожидания. Тяжелые шаги Штольца Григорий услышал еще задолго до того, как увидел носки его до блеска начищенных сапог. Услышал, но вида на подал. Наоборот, испуганно вздрогнул и отступил в глубь камеры, когда Штольц появился на пороге. Выглядел Штольц расслабленным, от него пахло алкоголем и уже знакомыми Григорию сладковатыми духами. Значит, Стелла тоже на месте.

– Что? – спросил он, глядя поверх плеча Григория на стянутый железными скобами стеклянный ящик.

– Г-готово, господин Ш-штольц. С-сделал все в л-лучшем виде. – Григорий бормотал и пятился к шкафчику с лекарствами, увлекая фрица за собой.

Это был не первый его опыт, но он все равно мог оказаться провальным. Поэтому Григорий сильно рассчитывал на свой фирменный фарт. Коль уж в человеческом обличье ему везло, отчего же не повезти и в упырином?

Штольц был на голову выше Григория, поэтому, чтобы заглянуть ему в глаза, пришлось встать на цыпочки. У него были бледно-голубые, словно выцветшие глаза. В глазах этих плескался легкий хмель. Наверное, хмель Григорию и подсобил. Он не знал, как это получалось у тети Оли, и как выходило у фон Клейста, он просто мысленно врезал Штольцу промеж глаз и велел слушаться. Сработало! Не сразу, но сработало. Какое-то время Штольц сопротивлялся этому безмолвному приказу, а потом взгляд его сделался стеклянным, уголки рта поползли вниз. Действовать было нужно быстро, пока часовые не заподозрили, что в камере происходит что-то неладное. И Григорий приказал Штольцу действовать. Сам же отступил к дальней стене, в жесте терпеливой покорности прижал к груди косматую шапку. Со стороны оно так и выглядело: фриц занимается своими делами, а мужик терпеливо ждет. Но на самом деле все было совершенно иначе.

Штольц направился к шкафчику с лекарствами, вытащил из кармана связку с ключами. Григорий заранее убедился, что ни шкафчик, ни столик с лотком и шприцем не просматриваются из предбанника. Поэтому ни один из часовых не видел, как Штольц сначала выгреб из шкафчика все ампулы с лекарством, а потом рассовал их по карманам. На радостях Григорий едва на забыл о том, что шкафчик нужно закрыть. Вспомнил едва ли в самый последний момент. Штольц послушно повернул ключ в замке. Когда он выйдет из подземелья, он выбросит ампулы в укромном месте сада и будет свято верить, что ввел своей подопытной очередную дозу лекарства. Таков был новый план Григория. Плохой или хороший, они скоро узнают. А пока он делал все возможное и невозможное, чтобы, когда придет время, у Танюшки было еще на один шанс больше.

Он отпустил Штольца, когда тот отошел от шкафчика. Несколько мгновений фриц стоял, покачиваясь на каблуках, как пьяный, потом мотнул головой и направился к стеклянному ящику, принимать работу. Ключи от новеньких замков висели на одной связке с ключами от шкафчика с лекарствами. Штольц собственноручно запер каждый замок, задумчиво посмотрел на Танюшку, перевел взгляд на Григория и велел:

– За мной!

Он не стал дожидаться выполнения приказа, направился прочь из камеры. Григорий понуро поплелся следом. Если верить видению Митяя – а не верить ему не было никаких оснований! – с мужиком, смастерившим оковы для пленницы, фон Клейст хочет разобраться лично. Это значило, что Штольц доставит его прямо в упыриное логово. Если повезет.