Ушедшие в никуда

В жаркой схватке астраханские ратники, меряясь молодецкой силой с неприятелем, громили непрошеных ногаев. Хрипели кони, скрежетали кольчуги, звенели мечи. Под тяжестью боевых палиц замертво падали воины. Над полем брани носился дух конского пота и человеческой крови, густо обагрявшей выжженную суховеями степную полынь.

В бой пошла пехота. Тяжелый обоюдоострый меч в руке Азгара налево и направо щедро раздавал противнику увесистые удары. Воинский азарт притуплял ощущение опасности. Вкус битвы заставлял воина забыть об осторожности.

Внезапно Азгар ощутил тупой удар в висок. Голова закружилась, и ратник потерял ориентацию. Боль пришла не сразу. Что-то липкое, вязкой горячей каплей скатилось по щеке. Азгар потерял равновесие и рухнул на землю. Шумело в ушах. Взор застилала кровавая пелена. Реальность теряла для Азгара всякий смысл. Он расстался с сознанием, которое вскоре вместе с его душой покинуло бренное тело.

Битва шло не на живот, а на смерть. В этот раз астраханские ратники разбили ногаев наголову. Они стояли за свои семьи и свои земли. Всего в нескольких верстах отсюда расположилась столица Астраханского ханства. Обнесенная низкой стеной, она стояла на берегу Итили. Некогда, в более ранние века, город процветал. В нем высились величественные здания, богатые базары принимали торговцев. Сейчас, в 873 году по хиджре[76], город сделался невелик. В нем осталось лишь небольшое количество глинобитных домов…

Саманный дом Азгара стоял на отшибе селения. Это позволило крестьянину отхватить у степи большой надел земли. Азгар, как и многие односельчане, засадил его айвой и виноградником. В его владении было небольшое стадо баранов, которые целыми днями паслись здесь же, неподалеку.

Весть о том, что астраханцы одержали верх над ногаями, облетела округу со скоростью птицы. Слишком уж близко от поселения шла битва. Ногаи отступили. Уцелевшие астраханские воины возвращались к родным очагам. Среди тех, кто не вернулся домой, был и Азгар. Единственный кормилец в семье, на его плечах лежала забота о жене и троих малых детях, которых Господь послал им одного за другим.

Патьма нашла Азгара, лежащим навзничь на колючей от полыни суглинистой земле. На его виске зияла устрашающих размеров рана. Запекшаяся кровь бурой высохшей коркой прикрывала обнажившуюся кость черепа. Патьма склонилась над мужем. Он не дышал – его душа уже покинула непригодное для жизни тело.

Погибших в бою похоронили на окраине большого бугра – на сельском кладбище. По древнему тюркскому обычаю их завернули в войлок и положили в вырытую могилу. По бокам могилы сделали уступы. На уступы поперек положили доски, которые застелили кожей и камышом.

С высоты холма, на котором несчастные нашли упокоение, открывался великолепный вид на реку Кизань. Бугор подходил прямо к ее быстротечному и многоводному руслу. С другой стороны бугра, вдоль берега живой и полноводной реки Кигач, сокрытый от семи ветров, расположился большой караван-сарай. Во всякую погоду и любое время года он служил путникам местом отдохновения в долгих странствиях из Азии в Европу. Путешественники, останавливаясь на постой, находили под сенью деревьев-великанов, чудом выросших на этой степной земле, прохладу и умиротворение. За щедрым достарханом заезжие купцы обсуждали торговые дела в то время, как их верблюды и лошади набирались сил после утомительного перехода. На вершине бугра Великий окоем раздвигал владения своих далей, и взору открывалась долина с домами сельских жителей, айвовыми садами, виноградниками и стадами скота.

Двести лет назад на эти земли пришел человек. Звали его Джаксарт. Среди сельчан выделялся он сметливым умом и умением собирать вокруг себя людей. В ремесле своем Джаксарт слыл докой и звался табунным головой. Люди уважали Джаксарта.

В селении жили не только татары. Здесь обитали казахи, ногаи, селились на этих землях и русские. С их легкого слова Джаксарта стали величать Яксатом и даже вверили ему в заслугу, что именно он основал село. Так оно или нет, может, оно и выяснится когда. Да только село с тех давних пор носит имя табунного головы – Яксатово.

От Астрахани до Яксатово не больше семнадцати километров. Исстари расположилось село на берегу Кизани. Обросло подворьями да садами с теплицами, сельскими магазинчиками и пятиэтажными многоквартирками. Извилистой асфальтовой лентой вьется сквозь Яксатово дорога. Торопится, спешит дальше, через Камызяк к низовым дельтовым селам. С чьей-то легкой руки разделила дорога Яксатово на две половинки. Отделила кизанскую часть села от его нагорной стороны, близко-близко прижалась к большим степным буграм. Туда-сюда снуют по дороге юркие автомобили, с шумом выдыхая из выхлопных труб отработанное топливо. Неспешно семенит вдоль обочины небольшая стайка домашних коз. Одинокая корова, глядя исподлобья на мир, наполняет воздух зычным мычанием. Сколько всего за нечеловеческую жизнь повидали эти древние бугры! Сколько на их памяти событий, которые в народе давно стали легендами…