Условие: (не)подчиняться

Лифт поднялся на верхние этажи, тихо звякнув, разъехались в стороны двери, и посетители оказались в небольшой, но абсолютно неуютной приёмной. Впервые Анечка видела кабинет, начисто лишенный ковров, картин, календарей, растений... любого вида декора. Стулья здесь отсутствовали напрочь, не было диванчиков или кресел, и любому, кто дожидался приглашения, пришлось бы ждать стоя. Единственным местом, где можно было присесть, оставалось рабочее место секретаря — такое же безликое, как он сам. Стерильно чистый стол без единой папки или даже подставки для ручек, и примостившийся на нем черный прямоугольник монитора рассматривать было некомфортно — приемная оказалась залита ярким светом, и направлен он был прямо в глаза посетителям.

«Родись он в средние века, прославился бы изобретением пыток», – мрачно подумала Анечка.

Как она и предполагала, секретарь приказал ждать и нырнул в кабинет. Прошла минута, вторая... Анечка беззастенчиво заняла его место, понимая, что Волков просто издевается. Он сам вызвал её, значит, мог рассчитать своё время... Ну что ж, ужин готов, Дэн будет дома еще не скоро — можно и расслабиться. Где-то спустя четверть часа её, наконец, вызвали.

Волков-старший сидел в своем огромном кабинете с огромными панорамными окнами, выходившими на центр города — такой же идеальный и суровый, как всегда. И помещение это было ему под стать: стильное, холодное, сдержанное... но уже не настолько безликое, как приёмная.

Сложив руки домиком, чуть откинувшись в шикарном кожаном кресле, он смерил Анечку колючим взглядом, будто не сам её вызвал, а она с личной просьбой явилась в его кабинет. К тому же, без приглашения.

– И как тебе семейная жизнь? – совершенно неожиданно, но как всегда без приветствия, поинтересовался Волков.

Анечка на мгновение растерялась. Она не знала, что ответить, чего от неё ждут.

– Денис счастлив, – отозвалась она, и Волков скривил рот.

– Я тебя спрашиваю, а не его, – недовольно произнес он, не желая помогать и задавать наводящие вопросы.

– А мне немного тоскливо взаперти, – призналась Анечка. Как всегда в подобных ситуациях, не зная, что ответить, она решила говорить правду.

Волков кивнул, полностью удовлетворенный этим ответом.

– Но ты продержалась дольше других его «жён», уверявших, что Дэн — идеальный супруг и предел их желаний, – резюмировал он. – Может, потому, что выбора у тебя не было.

Почему-то от звука его голоса Анечка стала постепенно терять уверенность. Она не понимала, к чему ведет этот разговор, а в том, что Волков-старший без особой причины слова не скажет, знала точно. Вдруг он проверяет её? Вдруг и не думает даже исполнять обещание и выплачивать деньги? Кто его может заставить, Ян, который даже не пробьется через охрану офиса?

– Выбор всегда есть, – как можно более убежденно отозвалась Анечка, гладя ему в глаза.

Волков едва заметно ухмыльнулся.

– Тогда поделись со мной своими мечтами. Обрети ты вдруг полную финансовую независимость, ты бы осталась его женой, Аня?

Как странно было слышать звучание собственного имени из уст Волкова-старшего!

Он раньше никогда не обращался к Анечке лично, просто кидал фразы в пустоту, подразумевая, что говорит именно с ней. Но даже не это смущало сейчас больше всего — Волков смотрел на неё так, что озноб пробегал по телу. Будто она стояла перед ним обнаженная. Будто он хотел, чтобы она так стояла.

– Вы присутствовали на нашей свадьбе, Андрей Фёдорович, – кашлянув, чтобы избавиться от застрявшего в горле кома, ответила Анечка. – Вы собственными ушами слышали, как я давала Денису своё согласие. Пусть даже это не венчание, не клятвы, пусть для вас это ничего не значит — но я не намерена нарушать своё слово без веских причин.

– Каких, например? – мрачно поинтересовался Волков.

– Финансовая независимость к ним явно не относится, – холодно подытожила она.

– Каких, Аня? – жестко и нетерпеливо произнёс Волков.

Да чего он добивается?!

– Если он разлюбит меня, – выдавила она.

Волков-старший смерил её взглядом.

– Он тебя никогда не любил и не полюбит, – вынес он вердикт.

– Откуда вам знать? – едва не выпалила Анечка, но в последний момент взяла себя в руки, спросила лишь более резко. Всё это начинало её сильно тревожить. Она пришла сюда за деньгами, а не обсуждать их семейные отношения!

– Потому что не умеет.

Волков поднялся с места, медленно обошел стол, встал прямо перед ней, засунув руки в карманы брюк. Его испытывающий взгляд изучал лицо Анечки, будто пытаясь проникнуть в мысли. Наверное, Волков надеялся, что там полный бардак и паника, что невестка растеряна, напугана и полностью сбита с толку. Как бы не так!

– А вы умеете, Андрей Фёдорович? – прямо глядя ему в глаза, спросила Анечка.

Волков чуть прищурился. Шагнул к ней — и Анечка спешно отступила назад. Такому, как он, даже не надо было прикасаться, прижимать к стене, хватать руками — достаточно было одного тяжелого, холодного взгляда, в котором явно читалось желание обладать.

– Чего ты боишься? – голос звучал низко и глухо.