Условие: (не)подчиняться

Анечка вышла из личного лифта Волкова, шагнула в просторный, людный холл, направляясь к выходу, и вдруг замерла, заметив за раздвижными стеклянными дверьми знакомый силуэт. Дэн стоял рядом с высокой, стройной девушкой и, чуть склонившись к ней, что-то интимно шептал на ушко. Девушка мило хихикала, а пятерня Дэна беззастенчиво гуляла по её слишком короткой и обтягивающей юбке. Прямо на виду всех коллег — им было всё равно. Все, видимо, уже давно знали — кроме Анечки.

И та уязвлено закусила губу, не зная, что делать, как поступить. Очень хотелось сейчас пройти мимо, показать Дэну, что она всё видела и всё знает. А с другой стороны — он начнёт задавать вопросы, выяснять, что она здесь делала, вновь ревновать к отцу — и еще виноватой выставит. Да и чего она добьется, уличив его в измене? Некрасивой сцены? Насмешек его и этой... Оксаны? Сама же радовалась, что больше не пристаёт... Глупо было ожидать, что мужчина в его возрасте запросто обойдется без близости.

И всё же Анечке стало отчего-то горько и гадко. В груди запекло, и она с тяжелым сердцем отступила обратно к лифтам, прячась за поворотом и терпеливо ожидая, пока эти голубки намилуются и уйдут. Только, словно в издевку, они отправились не в город, а обратно в офис.

– У вас сегодня назначена встреча, шеф, – послышался совсем близко томный голос, и до прижавшейся к стене Анечки дотянулось облако удушающе-сладких духов. – В четыре часа.

– Не сегодня, Оксана, – тихо проговорил Дэн. Судя по всему, у лифта они стояли одни. – Я должен раньше уйти домой.

– Как жаль, шеф, я так тщательно готовила документацию, – разочарованно протянула Оксана. – А что, если... – послышался невнятный, быстрый шепот, и Дэн откашлялся, скрывая смешок.

– Хорошо, уговорила.

Звякнул лифт, они оба вошли в кабину и двери закрылись. Только после этого Анечка вынырнула из своего укрытия и, поджав губы и вколачивая каблуки в пол, совершенно не ощущая тела — только слыша странный звон в ушах, отправилась к выходу. Она пыталась внушить себе, что это не предательство, что нельзя изменить той, с кем и не спал никогда — но эмоции брали своё. Здравый смысл и сердце в этот раз оказались заодно, и Анечка точно знала, что они говорят правду. Дэн изменщик — и эта новость оказалась для неё очень болезненной.

Но дела еще не закончились, день обещал быть долгим.

Анечка наведалась в ближайший банк, получила деньги, запросто положила их в непрозрачный пакет. Тут оказалось не так много, как она отправила Яну — ведь ценность акций заключалась не в сиюминутной прибыли, к тому же Волков не особо расщедрился, – однако, сумма всё равно вышла немаленькая.

Теперь оставалось надеяться, что Марку она не покажется... недостаточной.

Анечка направилась прямиком ко второму выходу с рынка, где они разговаривали в последний раз. Народа здесь было меньше, а после обеда, когда основная торговля иссякала, прохожие и вовсе не встречались. Не важно даже, увидят их или нет — Марк после этого должен исчезнуть из её судьбы навсегда.

Она заметила его издали: прислонившегося к стене парня со шлемом в руках. Марк не представлял своей жизни без колес, но мотоцикл был куда удобнее автомобиля, да и содержать его было легче. Например, в этот раз он совершенно бесплатно продержал его на стоянке торгового центра, спрятав у стены и лишь изредка навещая. А теперь наступило время сложить в багажник все немногочисленное имущество и покинуть город без лишних прощаний и объяснений с поднадоевшей вдовушкой.

– Ого, ты шикарно выглядишь! – выкрикнул Марк, едва завидев направлявшуюся к нему Анечку. Однако во взгляде его тут же мелькнула настороженность – сорваться в дорогу в подобном наряде будет неудобно — значит, что-то не так.

– Привет, – ответила Анечка, приблизившись. Сходу задала самый важный вопрос: – Ты связался с дядей?

– А, да, – встрепенулся Марк, – он просил в ответ передать, чтобы ты опасалась волков.

Анечка тихо вздохнула. Это, увы, в ее случае невозможно.

– Меня вызывал отец Дениса, – начала она, и Марк кивнул. Он уже понял и ждал результатов. – Он решил меня обмануть.

– Не сдержал обещание или поставил новые условия? – напрягся Марк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Вместо денег передал мне акции своего предприятия.

Марк на секунду отвернулся, процедив сквозь зубы ругательство.

– И что теперь делать? Ждать процентов? Их продать-то можно? – раздраженно начал он. Как будто она виновата и должна разбираться с этим...

– И второе, – продолжила Анечка, словно не слыша его, – я остаюсь.

– Ну конечно, чего бы тебе не остаться! – рассерженно выпалил Марк. – Жизнь налажена, прибыль какую-никакую получила! Молодец!

Он с каждым словом распалялся всё больше, уже не мог устоять на месте — и принялся ходить из стороны в сторону, нервно меряя шагами каменные плиты.

– Марк...