Условия человеческого существования

Страх у директора стал постепенно проходить. Что ж, этот правдолюбец и впрямь в случае чего может всю ответственность взять на себя.

— Да, но я не считаю, что ты один за все отвечаешь, — уже спокойно проговорил Куроки. — Так что же, выходит, что на подстанции выключали ток? Оба раза?

— Не знаю. Если бы своевременно подсчитать расход энергии по счетчикам, возможно, это подтвердилось бы.

— Так, по-твоему, нужно на дежурство ставить одних японцев?

— Это невозможно, людей и без того не хватает. Пусть все остается по-прежнему, меня это устраивает.

— Ну а китайцев рассчитаешь?

— Нет. Доказательств все-таки нет.

— А если усилить ночное патрулирование вокруг бараков?

— В этом случае мне придется каждую ночь проверять патруль.

— Так что же ты собираешься предпринять?

— Думаю, они постепенно поймут, — Кадзи бросил рассеянный взгляд за окно, — поймут, что в Лаохулине им все-таки лучше, чем где бы то ни было. Если ко мне больше вопросов нет, я пойду.

В холодном тоне Кадзи директор уловил не только отчаяние. На этого парня можно положиться. В нем чувствуется убежденность.

В дверях Кадзи обернулся.

— Кстати, прошу принять к сведению, что с сего дня господин Окидзима не несет никакой ответственности за сцецрабочих.

— Поссорились?

— Нет, незначительное расхождение во взглядах.

Кадзи скрылся за дверью. Куроки с недоумением покачал головой. Что-то в поведении Кадзи было непонятно. Он позвонил Фуруя и приказал ему явиться через полчаса, — он не хотел, чтобы Фуруя по дороге встретился с Кадзи.

Когда Фуруя явился, директор спросил его, что произошло у Кадзи с Окидзимой.

— Господин Окидзима все время хочет прибегнуть к решительным мерам, а господин Кадзи его постоянно останавливает, — ответил Фуруя. — Может быть, господин Кадзи считает побеги нормальным явлением?

Вон оно что! Если Фуруя прав, тогда поведение Кадзи понятно.

— Что ж, он их оправдывает, что ли?

— Не совсем так. Видно, у него есть какие-то свои соображения. Я только хотел сказать, что, если побеги признавать явлением нормальным, они такими и кажутся.

Куроки нахмурился. Что же это происходит? Кадзи собирается взять на себя всю ответственность. Однако откуда берутся на свете такие дураки, которые бы согласились признать побеги явлением нормальным и ждать, когда им за них попадет? Но, вспомнив, с каким безразличием Кадзи отнесся к новому побегу, Куроки невольно задумался. Конечно, Кадзи слишком либеральничает, даже более того, от него попахивает «левизной». И все же его методы работы по повышению производительности на руднике дают результаты, они помогают империи. Нет, Кадзи нельзя причислить к подрывным элементам.

Не успели еще на лице директора разгладиться набежавшие между бровями морщинки, как Фуруя снова заговорил:

— Мне кажется, есть один способ, который привел бы в чувство этих спецрабочих.

— Какой же?

— Подбить их на побег и сцапать на месте преступления. Если вы разрешите, я попробую.

Директор задумался. А что, если этот Фуруя достигнет цели? Тогда можно будет отобрать у Кадзи спецрабочих и передать ему.

— Любопытно! Что ж, был бы только результат, а как ты его получишь — мне все равно. Пробуй, разрешаю!

Фуруя, полузакрыв глаза, уже представлял себе, как он поменяется с Кадзи ролями.

15

Митико поджидала Ясуко в том же кафе, где она была вместе с Кадзи в тот день, когда они решили пожениться. И сидела она за тем же столиком. И кафе выглядело так же, и так же из глубины зала текли медленные звуки танго.

Она сидела задумавшись, устремив взор на пустой стул напротив, и тоскливое чувство не покидало ее. Мучительно хотелось вернуться домой. И тут же вновь и вновь она вспоминала ссору с мужем, и ей казалось, что все ее тело пронизывает боль, будто в него вонзаются шипы.

Ясуко заметила подругу еще с улицы. Ей показалось, что Митико осунулась и побледнела. Но когда она вошла в кафе, это лицо уже сияло в радостной улыбке. И кожа на нем была нежной и гладкой, и весь вид Митико говорил о том, что она счастлива, но лишь настолько, чтобы вызвать легкую зависть у незамужней подруги.

— Значит, мне только показалось, что ты грустна, — сказала Ясуко и села за столик. — А сейчас, Мити, вижу, что ты счастлива. — И она внимательно оглядела подругу.

— Да. — Митико заставила себя улыбнуться.

— А где Кадзи?

— Он не мог приехать, очень занят. Просил передать тебе привет.

— А я-то думала, что вы вдвоем будете меня, несчастную деву, мучить.

— Собирались приехать вместе.

И тут оказалось, что играть в счастливую не так-то просто. Митико почувствовала, что она не выдержит. Но что делать? И она стала оживленно рассказывать, как ей хорошо с Кадзи, какой он примерный муж и как его ценят на службе.

— Не так сразу, а то во мне поднимется зависть, — сказала Ясуко. — Это замечательно! Уже одним этим можно быть счастливой.

Митико стала размешивать в кофе сахар. Кадзи сейчас, наверно, сидит в отделе и работает. И о ней, пожалуй, совсем не думает.

— Как мне хочется повидать Кадзи! — сказала Ясуко. — Посмотреть, какое лицо бывает у счастливого человека.

— Не скоро это удастся. Во всяком случае, пока там будут эти спецрабочие…