Услышать тебя...

— Уже с месяц, как пришел перевод, а от вас ни слуху ни духу, — сказала старушка. — Лев Александро­вич звонил в редакцию, но там сказали, что вы в коман­дировке.

Сергей поблагодарил старушку и по знакомым сту­пенькам спустился вниз. И сразу почувствовал облегче­ние, будто только что выполнил тяжёлую работу.

Первым делом отправился на почту, там его отругали, заявив, что денежные переводы хранятся месяц, а потом их отсылают обратно. Однако деньги выдали. Купив в подарок матери электрический утюг — она давно хоте­ла такой — и пару коробок с шоколадными конфетами для братьев, Сергей отправился домой, решив, что в редакцию придет после обеда, сейчас всё равно там ни­кого нет.

— Редко ты, сынок, теперь домой заглядываешь, — поблагодарив за подарок, упрекнула мать.

— Служба, мать, — сказал Сергей.

— Долго ли на машине? Сел — и через час дома.

— На машине? — усмехнулся Сергей. — Машина в отпуске. Отдыхает на курорте.

— В аварию попал? — всполошилась мать.

— Всё в порядке, — успокоил Сергей, не вдаваясь в подробности.

— Бельё-то привез или и без меня есть кому пости­рать?

— В следующий раз привезу, — улыбнулся Сергей.

— Бирюком ты там в глуши заделаешься, — покача­ла головой мать.

— Отец не собирается приехать? — перевёл разговор на другое Сергей.

— Мальчишек отправлю к бабушке и сама к нему на недельку выберусь. Его аж за Мурманск занесло. Не молодой ведь, пора бы и к дому прибиться.

— Наверное, и я в него, — усмехнулся Сергей. — Пу­тешественник.

— Бездомники вы, вот кто, — сказала мать. — Не мо­жете и недели усидеть дома.

— Ты ведь от него не ушла?

— То я,— вздохнула мать. — А другая бы не выдер­жала.

Уплетая кислые щи, Сергей то и дело ловил на себе испытующий материнский взгляд. Наконец не выдержал и сказал:

— Ну, спрашивай, как я там живу, не страдаю ли по Лильке, не убиваюсь ли по сыну?

— Ты говорил, есть у тебя одна хорошая женщина...

— Нет её, — резко сказал Сергей. — Была да сплыла: замуж за другого вышла и уехала.

— Нельзя тебе одному, сынок, не годится так! У каж­дого мужчины должна быть семья, а разве можно так, бобылем? Может, съездишь в Москву, как там... сына проведаешь. Валя Молчанова забегала как-то — она с Лилей переписывается, — так говорила, что Лиля-то про тебя всё спрашивает и вроде жалеет, что у вас так полу­чилось. Не будь уж таким гордым, сынок. Иногда надо и уступить, и простить. У вас ведь сын!

Сергей положил ложку на стол и посмотрел на мать.

— Давай внесём ясность в этот вопрос раз и навсе­гда: с Лилей у нас жизни не было и не будет. Поэтому и не может быть возврата к старому. Наша женитьба — это была ошибка, но винить тут никого нельзя. Жизнен­ный опыт постигается с годами. Мне сдается, такой опыт я уже приобрел. И во второй раз подобную ошибку не совершу. Никогда больше, мама, не говори мне, чтобы я вернулся к ней, да и вряд ли она этого захочет. И не торопи меня с новой женитьбой. Всему своё время.

— За что дети-то страдают!

— Дети гораздо больше страдают, живя с родите­лями, ненавидящими друг друга.

— Я тут пирогов испекла, посылала Генку к тебе, а он не поехал. Обидел ты его чем-то. Я спрашивала, да разве от него чего толком добьешься.

— Запретил ему сетку ставить и перемёт, — сказал Сергей. — А на удочку он, видите ли, не желает ловить. Воюю с браконьерами, а тут под боком свой вырос!

— Нашёл он сетку-то, — вздохнула мать.

— А я-то удивляюсь, чего это братишка ко мне боль­ше не приезжает. Он, оказывается, на других озёрах браконьерничает! Ну, доберусь я до него.

— В институт и документы не стал подавать, с осени пойдет работать на тепловозоремонтный завод.

— Пускай поработает, — сказал Сергей.

После обеда он вышел в сад, приткнувшийся к са­мому дому, уселся на скамейку и стал просматривать почту. В бандероли прислали два экземпляра «Недели», в одном из писем сообщали, что его рыбацкий рассказ «Хитрая щука» запланирован в девятый номер молодёж­ного журнала. Просили прислать фотографию и биогра­фические данные. Это большая удача! Сергей написал этот рассказ в больнице и послал в журнал. Ему вер­нули. Послал во второй — опять завернули. И вот в тре­тьем приняли!

Радость переполняла его. Шутка ли, его первый рас­сказ будет напечатан в популярном журнале! И даже с фотографией. Этой нежданной радостью нужно было немедленно с кем-то поделиться. Позднее Сергей поймёт, что многие люди гораздо охотнее выслушивают тебя и даже делают вид, что принимают близко к сердцу, если ты им рассказываешь про свои неудачи и горести, а ко­гда заговоришь об успехе, большой удаче, глаза таких людей становятся пустыми и лица замкнутыми. Далёко не всех радуют успехи даже своих близких знакомых. Эту горькую истину пришлось Сергею Волкову узнать позже.

Всё-таки он соскучился по городу. Приятно вот так, после длительного отсутствия, бродить по улицам, смо­треть на прохожих. Отвык от такого количества людей.

Зашёл на улицу Ленина в издательство. Козодоев как раз собрался куда-то уходить, но, увидев Сергея, зата­щил к себе в кабинет.