Уснувшие дети

Чтобы исключить возможность случайности и окончательно отбросить сомнения, необходимо многократно повторить эксперимент, но Клацман был убежден: ему первому в мире удалось воспроизвести в лабораторных условиях то, что происходит в крови пациентов. Его эксперимент потом раз за разом повторяли другие исследователи, и результат всегда был одинаков – LAV инфицирует и уничтожает лимфоциты Т4. Вместе с Люком Монтанье они очень быстро написали статью, обрисовав в ней огромное значение этого открытия, и отправили ее в журнал «Природа».

Проходили недели и месяцы, но ответа из редакции не было. Все надежды рухнули: никто не обратил внимания на их открытие. Люк Монтанье позвонил в редакцию журнала, чтобы получить объяснения. Выпускающий редактор был категоричен: статью не приняли. Журналисты попросили научный комитет определить степень надежности результатов, полученных Клацманом. Ответ был таков: проведенные опыты и их результаты спорны и слишком ненадежны для публикации в таком престижном издании, как «Природа». У Люка Монтанье было собственное, более субъективное объяснение этого странного отказа: «Природа» просто не хотела перечить американским исследователям. Журнал решил дать им время ликвидировать отставание от совершивших прорыв французских коллег.

Статья под названием «Лимфоциты Т4 предположительно являются рецепторами человеческого ретровируса LAV» будет опубликована в научном журнале только через год, 20 декабря 1984 года.

Деньги

Родители мамы тоже были родом из нашего городка, но происходили из более простой семьи. Когда макаронную фабрику закрыли, мой дед с материнской стороны стал водителем в небольшой строительной фирме. Его жена работала на сельхозпредприятии своего брата. Овощные поля их хозяйства простирались, насколько хватало глаз, в старом русле реки. И все время происходили какие-то неприятности: то засуха, то нашествие насекомых, – отчего урожай всегда собирали меньший, чем рассчитывали. После долгих лет трудной работы они смогли наконец позволить себе приобрести то, что назвали полем. Это был участок земли в стороне от городка, на котором мой дед несколько лет строил дом. Дом стал пригодным для жилья только к тому времени, как оба владельца вышли на пенсию, а по полю, где они выращивали овощи, прыгали кролики и бродили куры. Хозяйство они вели скорее не по необходимости, а чтобы коротать время.

Однажды под вечер дед возился в огороде, а бабушка обрезала хвостики у фасоли, сидя на скамейке, сделанной из железнодорожной шпалы. Вдруг на улице, ведущей к их дому, показалась какая-то неизвестная машина. Перед самым крыльцом остановился желтый «БМВ», и из него вышла молодая пара. Мамины родители узнали зятя и невестку дочери. Дезире и Брижит поздоровались и объяснили, что объезжают всех родных и знакомых, желая узнать, не смогут ли они оказать посильную материальную помощь, чтобы осуществилась их заветная мечта: построить себе дом.

Бабушка с дедом вообще-то всегда давали приют бродягам, которые бродили по дорогам Франции, останавливаясь наудачу у разных жилищ, чтобы запастись провизией и идти дальше. Они извинились, что не смогут дать больше, чем одну купюру в тысячу старых франков, которую берегли на воскресные скачки. Бабушка еще предложила им взять с собой яиц и овощей с огорода, но пара вежливо отказалась.

Известие о болезни ничего не изменило в их пристрастии к героину. Они то и дело колесили по долине, навещая друзей и кузенов, друзей друзей и кузенов кузенов, каждый раз под новым предлогом, чтобы занять денег, которые никогда не отдавали. В своих объяснениях они путались: то требовалось поменять машину или сделать кому-то подарок, то купить лекарства или подготовиться к рождению ребенка… поскольку Брижит была беременна и они приехали, чтобы об этом сообщить. С момента постановки диагноза прошло совсем немного времени, так что запас лекарств они еще не израсходовали, но цеплялись за беременность Брижит как за доказательство честности их намерений. Все члены семьи получили инструкцию не давать им ни копейки. Всем было известно, что они продолжают принимать наркотики. Касса мясной лавки долгое время служила для них неистощимым запасом денег. Однако городок больше не был той маленькой процветающей супрефектурой, где имя нашей семьи пользовалось уважением. Клиентов, преимущественно людей скромных, становилось все меньше, да и у бабушки с дедом уже стала иссякать энергия молодости.