Усобица триумвирата (СИ)

Отойдя вдвоём к красному углу, под образа, князья Ярославова рода перекрестились перед иконами. Святослав тихо сказал:

- Так оно вернее будет – под святыми ликами. Не обманем. Веришь?

- Я верю тем, кого хорошо знаю, - предусмотрительно сказал Ростислав.

- Оно мудро. Но, вот что, братанич. Не все люди, что с нами рядом, ближе нам по духу, чем те, кто далеко.

- Чего ты боялся сказать при дядьках? – нетерпеливо напомнил юноша. «Тороплив ещё, не обит жизнью» - подмечал Святослав.

- Того, что не понравится им. Новгородские и киевские бояре друг друга не любят, известно тебе это?

Помолчав и подумав, Ростислав ответил:

- Известно.

- Новгородцы хотят отделиться от Киева, разорвать Русь в угоду своему тщеславию, своей алчности. Сам мне скажи, разве не прав я? Не собиралось в Новгороде вече, чтобы обсудить подобное после смерти кагана? – Святослав не знал наверняка, но успел подсобрать в пути слухов на переправах да во дворах, где останавливались путники и можно было насытиться. Они с Перенегом, стараясь не показывать того, кто они, услышали, что какое-то собрание в Новгороде по весне было. И не приходилось сомневаться, что заведовал им Остромир. Молчание Ростислава подтверждало точность этих сведений. Стало быть, близко всё было к тому, чтобы восстать против Киева, а то и вовсе пойти на него? – Можешь не говорить, - вздохнул Святослав, - нрав новгородских бояр всем известен…

- Как и киевских, - шепнул племянник.

- Никто не спорит. Но не нам с тобой установленное пращурами переделывать! Великий Олег[4] назвал Киев столицей[5], а потому из него правят, а не из Новгорода.

- А пращур Святослав хотел столицей видеть Переяславец[6], что ж теперь? Оттуда приказов ждать будем?

- Прадед Святослав, в чью честь меня назвали, завоевать его не смог, не о чем потому и говорить, и делить шкуру неубитого медведя глупо! – чувствуя, что Ростислава всё же воспитали с почтением к старшим, и он теряется при авторитете стрыя, тот снисходительнее изрёк: - Мы твоя кровная семья, братанич. Все усобицы всегда возникали, когда ладу не было меж братьями. Не позволяй никому навострить себя против нас. Мы не враги тебе, а мною одно только движет – укрепить Русь и сохранить её в мире и согласии! Если мы разорим её войнами и неурядицами, что передадим сыновьям своим, как некогда отцы наши передали нам? Ты юн ещё, тебе того, может, не понять, а у меня четверо будущих мужей растёт. Хочу ли я дать им достойное наследство или вечные проблемы и склоки? Никому я не хочу проблем.

Ростислав покосился на оставшихся в стороне воевод. Приосанился.

- Я уже не так юн, как тебе кажется, стрый. На грядущий год жениться собираюсь.

- Слыхал. Дочь Вышаты невеста твоя? - Молодой человек кивнул, закусив нижнюю губу. – Хороший выбор, всё же, тоже родичи…

- Не наболтались ещё? – вмешался Порей. Святослав перевёл дыхание, чтобы не разозлиться. Ему уже хотелось обнажить меч и приложить этого аспида на месте. Но силу первым применяет тот, кто менее умён. И он отошёл от братанича, преобразив уста улыбкой.

- В самом деле, успеется! Я ведь не на один день приехал, - откланялся черниговский князь, оставляя бывших соратников, а теперь противников негодовать и пропитываться до удушья гневом. Праведным ли или греховным – рассудит Бог.

На крыльце ждал его Перенег с дружинниками. Мужчины наслаждались погожим деньком, ожидая для полной услады трапезы, сдобренной мёдом. Заметив вышедшего Святослава, его ратный друг слез с перил, восседая на которых разглядывал горожанок и покачивал ногой.

- Ну как?

Спустившись из-под козырька, князь прищурился на солнце, и гримаса на лице стала соответствовать впечатлению, полученному на «аудиенции».

- Ожидаемо. Ростислав под властью дядек, без них ничего не решает. Они подтолкнут его к мятежу, если почувствуют возможность победить. Поэтому нужно переманить его каким-то образом на нашу сторону, а пока этого не произойдёт – не давать ни с кем столковаться и обзавестись союзом.

- Есть идеи, как переманить?

- Найти бы ему другую невесту, вместо дочери Вышаты, да желательно более родовитую, чтоб братанич понял, что мы ему добра хотим.

- Юных княжён в округе не сыскать. Поди как ваш батюшка, придётся искать из дальних краёв.

- А что делать? Поищем.

- Я тут перекинулся парой слов с одной холопкой… - начал Перенег. Святослав повёл бровью, дивясь непроходящему умению воеводы стакнуться с какой-нибудь девицей.

- И?

- Она в услужении князя. Молвила, что ближайший, сердешный друг Ростислава – внук Остромира, Ян Вышатович.

Князь припомнил юношу возле братанича, и согласился с выводом, что тот был похож на воеводу. Ох уж оплели тенётами!

- Предлагаешь повлиять через друга? Или тоже найти замену?

- А оно как пойдёт. Что лучше выйдет – то и сделаем.

Святослав засмеялся, похлопывая Перенега по спине:

- Идём, нужно подкрепиться, отдохнуть и навестить кое-кого ещё…

С некоторого расстояния, наполовину за углом одного из теремов, на них смотрели две пары чёрных глаз. Лютый, муж с хищными чертами и с серебряными прядями от висков, сказал второму:

- Дождёмся, когда Ростислав выйдет куда-нибудь один.