Успехи Мыслящих (СИ)

- Я-то его давно раскусил. Это в последнее время он перестал здесь бывать, а раньше частенько крутился там... Чтоб вам было понятно, - старик выразительно взглянул на вдову, - там - это у соседей на даче, откуда и пришла эта милая девушка, а пришла она не зря, невестится тут... Да, так вот, он, делая визиты и устраивая приемы, все похвалялся своим якобы небывалым умом, кичился перед нами, словно мы недотепы и ничего у нас нет, кроме непроходимых зарослей обывательщины. Мне известна его биография. Я отчетливо видел, что это человек мыслей диких, выхваченных из сомнительных источников, неоформленных, лишенных смысла или хотя бы подобия его. А когда у человека такое мышление, - тут голос рассказчика задребезжал от волнения, - если это можно назвать мышлением! - вскрикнул он, - человек не сгорает в полезном деле, наслаждаясь затем достигнутыми результатами, а бессмысленно и беспощадно пожирает сам себя, не получая при этом ни малейшего удовольствия. При вероятном внешнем лоске и, что бывает, блестящем поведении, вызванном, на мой взгляд, одной исключительно мимикрией и больше ничем, он внутренне груб, черств, неотесан, гнусно чавкает где-то внутри пищи, которую собой и представляет. Я не затрагиваю нравственную сторону, это выходит за пределы нашего обсуждения на данном его этапе, но предварительно все-таки следует заметить, что перед нами человек, если брать по большому счету, в высшей степени безнравственный. Вчера он зачитывался Декартом, применяясь к доводам о действенности мысли, сегодня он поклонник Фенимора Купера, а завтра - живой труп, ходячий мертвец, ничем существенным не интересующийся, озабоченный лишь собой и своим крошечным мирком. Если взять конкретно человека, с личности которого наш разговор свернул к безусловно важной теме убожества людей, без всяких на то оснований называющих себя культурными, то я прежде всего просто обязан заявить, что даже не знаю, жив ли он еще, и это свидетельствует лишь о том, насколько мне чуждо его состояние и как далеко ушел я от него в своем развитии.

Старик наслаждался, сознавая, что наконец-то попал в родную стихию. Прежде разговор влачился словно бы по целине, а еще лучше сказать - увязал в каком-то бесконечном болоте, теперь же под ногами твердая почва, и не важно, что произошло это случайно, как не имеет особого значения и тот факт, что ему в действительности нет никакого дела до отца Изабеллочки. Обсуждение острых вопросов и жгучих тем, когда оно от низших форм достоверно восходит к высшим и становится великолепным результатом умственных усилий, истинной победой разума, не может и не должно считаться с Изабеллочками и ничтожными виновниками ее дней. Я нахожу полезным, - говорил старик важно и убедительно, - дать развернутую биографию человека, внезапно сосредоточившего на себе наше внимание, ибо он, хоть и отдает нездоровьем, выглядит заскорузлым и скукожился как-то, а в каком-то смысле и порскает, - своего рода явление, характерное для нашей эпохи. Этот человек, как видится, проскочил без остановки период, когда разумные люди учатся у разных толковников, богословов, аналитиков, гигантов слова, титанов критики. Он одним махом превратился в подделывающегося под саму импозантность, напускающего на себя грозный вид и немножко сумасшедшего негодяя, который, наводя порядок в своем доме, в его воображении распростершемся до пределов уже вообще мироздания, собирает всех этих толкователей и критиков как пыль в тряпочку, чтобы в следующее мгновение бросить их в мусорное ведро и предстать лицом к лицу с Господом. Подобный кого угодно напугает, не только ребенка.

- Он отрицал полезность попов, и в этом я, несмотря на возраст, была совершенно с ним солидарна, - сказала Изабеллочка. - С тех пор мой атеизм только вырос.

Старик упрямо, не вникая в посторонние замечания, вел свой рассказ:

- Он был не глуп и понимал, что для Бога его импульсивный вызов, как и сознательный нигилизм в отношении попов - пустой звук, и он поступит весьма благоразумно, удовольствовавшись обществом такого горячего своего противника и гонителя, как я. Поэтому он то и дело пролезал сюда, в этот дом, норовя вызвать меня на диспут. Это не устрашало. С чего мне его бояться? Я знал, что не глупее его, что он чаще запутывается, чем выпутывается, когда лезет к людям со всякими силлогизмами, что его словесные конструкции хрупки и в его речах на редкость много несуразного, хаотического и в конечном счете бредового. Но я все меньше и меньше понимал его толкования действительности и разных высоких материй. И вот это было по-настоящему страшно. А попробуйте, однако, понять, когда человек высказывается, например, следующим образом...

- Кстати о высказываниях, - перебила девушка. - Игорек-то каков! Между земным и небесным пропасть, но именно в земном коренится надежда на небесное, помноженная на зачатки веры. Вот его мысль! Вот что он постоянно твердит! Это не опасно? Меня его некоторые высказывания сильно смущают.