Читаем Успокой моё сердце (СИ) полностью

Приятный аромат его тела заполняет всю доступную площадь легких.

- Конец, - шепчу, обнимая Джерома чуть крепче.

В ответ мальчик тихонько вздыхает, слегка поворачиваясь и тем самым приникая к моей ключице. Нежные пальчики осторожно гладят кожу.

- Я люблю тебя, - отвечаю я. Мягким шепотом, ставшим, кажется, частью этой комнаты.

Сложно поверить, что все могло сложиться совершенно иначе.

…Каллен не появлялся в моей жизни, лишая возможности избежать предначертанного с Кашалотом.

…Маркус был бы жив и наши встречи до сих пор продолжались бы, только уже за большую плату.

…Джеймс до сих пор имел бы надо мной бесконечную власть, контролируя и мысли, и чувства, и более материальные вещи вроде тела.

Но самое страшное – я бы не встретила Джерома. Не узнала бы о существовании маленького ангела, живущего в заточении большой белой клетки, из которой его давно пора выпустить.

Не познала бы всего того, что чувствую к нему в данный момент.

Не полюбила бы.

И он бы не полюбил…

Нет, все-таки настоящее прекрасно, как ни крути. Даже если порой реальность подсовывает неприятности и невзгоды, она лучше болезненного прошлого и туманного будущего.

- Мое солнышко, - наклоняюсь к малышу и легонько трусь носом о розовую щечку.

Не знаю, как сказать ему, что чувствую. Как глубоко чувствую…

Стоит ли вообще говорить это ему?

Ограничиваюсь прикосновениями, которые соврать не могут. Которые нужны моему ангелу больше всего иного. Осторожно касаюсь его израненной спинки, белокурых локонов, бледной кожи, постепенно переходя вниз, на плечи и руки.

Джером окончательно расслабляется, тихонько вздыхая.

Слушаю его ровное, спокойное дыхание, упиваясь тишиной.

Я знаю, что ничего не закончено. Меня ждет трудный разговор с мальчиком о причинах его побега, наплыв мыслей о случившемся между мной и Эдвардом в столовой и после, другие проблемы, которые могут возникнуть по мере решения предыдущих или параллельно с ними…

Я все знаю.

Но сейчас не хочу портить нашу с Джеромом идиллию болезненными вопросами.

Мальчик настолько близок ко мне – во всех смыслах – что грех разрушать такой момент.

Я просто наслажусь.

Остальное – потом.

В конце концов, хоть на это у меня должно быть право.


Жду ваших отзывов после прочтения.

Комментарий к Глава 36 - Casser

Beauté - красота

La passion - страсть

L’impossibilité - невозможность

Casser - cломать


========== Глава 37 - Dire ==========


А вот и новая глава. Чуточку раньше запланированного.


Мама дома. Я слышу, как хлопает входная дверь и звякают ключи, когда их вешают на специальный крючок в прихожей. Почти сразу же на журнальный столик опускается сумка. По тому, падает она или аккуратно ставится, я могу судить, в хорошем ли Рене настроении.

Шума не слышно. Значит, в хорошем.

Я выхожу из кухни, не утруждаясь тем, чтобы смыть с рук налипшее тесто.

Завидев радостную улыбку матери, улыбаюсь в ответ. Чуть натянуто.

Видеть её настолько счастливой и беззаботной, несомненно, ново для меня и это немного настораживает.

- Пирожки? – полным детского восторга голосом спрашивает она.

- Да, - киваю, не в силах осознать, почему волнуюсь. У уха будто бы сидит крохотный человечек и нашептывает что-то непонятное и малоприятное. Надоедливый писк, слов из которого разобрать невозможно.

- Моя умница, - улыбка Рене увеличивается, когда её обладательница чмокает меня в лоб, - кому-то явно повезет с такой женой.

- Я не скоро выйду замуж, - бормочу, разворачиваясь и собираясь вернуться на кухню.

- И это верно, - рассуждает мама, серьезно кивая – сначала мы отпразднуем мою свадьбу, затем – твою.

Замираю, проигрывая её слова в голове ещё раз.

Мне кажется, я ослышалась.

«Мою свадьбу» - какой здесь двойной смысл? Я что-то я упускаю из виду?..

- Свадьбу? – треснувшим голосом переспрашиваю, резко оборачиваясь на неё.

- Фил сделал мне предложение, - мама выглядит немного смущенной, когда поднимает вверх правую руку, демонстрируя мне тонкое золотое колечко.

Обручальное кольцо…


Судорожно вздохнув, просыпаюсь. Глаза открываются будто сами собой, независимо от моей воли.

Пустым взглядом смотрю на темную прикроватную тумбу рядом.

Сознание упрямо отказывается отпускать образ того момента. Картинку злосчастного кольца и моих ощущений в ту секунду.

Пытаюсь выпутаться из вездесущих оков неприятных воспоминаний, но ничего не выходит.

Я погрязла в них.

Поворачиваю голову, утыкаясь ей в жесткую подушку. В липкой темноте все становится даже хуже.

Теперь ничто не мешает выделять из памяти наиболее яркие напоминания о прошлом. В особенности о дне, когда я узнала, что мама повторно собралась замуж.

Не думала, что золотое обручальное кольцо способно разрушить мою жизнь дважды…


« - Прояви благоразумие! – Рене всеми силами старается до меня достучаться, вбегая вслед по деревянной лестнице.

- Ты прояви! – опираясь о перила, вскрикиваю, свешиваясь вниз – хоть каплю! Ты обещала мне!

Правда ведь обещала…

- Белла, это было пять лет назад, - напряженно констатирует она.

- Клятвы имеют временной промежуток? – усмехаюсь сквозь слезы, ускоряясь.

Хочу добраться до своей комнаты и спрятаться там.

Хочу выплакаться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза