Читаем Успокой моё сердце (СИ) полностью

Не удерживаюсь, замечая, что несколько прядей волос остались на взмокшем лбу. Хочу убрать их. Но не успеваю. Едва касаюсь пальцами кожи, мужчина подает голос, одной из рук хватая мое запястье.

- Не трогай меня, - хрипит он, сжав зубы, и не раскрывая глаз. - Не смей…

Поспешно отдергиваю освободившиеся пальцы.

Тишина, нарушаемая лишь продолжаемой дыхательной гимнастикой моего похитителя, повисает на следующие десять минут.

Желания говорить нет ни у меня, ни у него.

Впрочем, уходить тоже никто не собирается.

В конце концов, малахиты возвращаются. Медленно, крайне медленно, он открывает их, будто впервые в жизни.

Тихое «Grazie» немного разбавляет излишнюю напряженность ситуации.

Смотрю на своего похитителя и не могу отделаться от мысли, что не боюсь его. Вернее, перестала бояться. Я все чаще высматриваю в нем положительные качества, ищу то, зацепившись за что, можно лишний раз обрадоваться приятному открытию… И стоит отдать мужчине должное, он все чаще помогает мне в этих поисках, выуживает откуда-то изнутри странные черты характера, с первого взгляда совершенно ему не присущие.

Благодарность, например, как сейчас. Когда в последний раз за эти пять лет я слышала такое простое слово? Разве что в магазине косметики, где покупала гель для душа с ароматом розы…

- Nessuni problemi(Не за что) – робко улыбаюсь, ещё не до конца веря, что он действительно это сказал.

Мир меняется к лучшему.

В малахитах, направленных на меня, явственно проступает усталость, немного раздражения, и отголоски…боли. Физической?

Прогоняю наваждение быстрым качанием головы. Когда снова поднимаю её, взгляд моего похитителя уже опущен.

- Вам нужно поспать.

- Я могу спать где угодно, - Каллен безрадостно усмехается, глядя на стену прямо перед собой.

- Вы собираетесь ночевать здесь? – изгибаю бровь, не зная, как по-другому расценить его слова.

- Белла, иди к себе, - Эдвард качает головой, снова закрывая глаза и откидывая голову назад, - твое дело сделано.

Непроизвольно натыкаюсь взглядом на опустевший шприц. Острая иголка поблескивает от света, падающего с потолка.

- Наркотики, да? – презрительности скрыть не получается.

- Наркотики, - мужчина вздыхает, - и ещё множество различных зловредных трав. Какое тебе дело?

- Не мне, - качаю головой, автоматически впиваясь глазами в каштановую дверь детской. – Джером. Вы не боитесь, что он это найдет?

Если не боится, положительная динамика рухнет в одночасье.

- Джером не лазит по ящикам других комнат. Это правило.

Что же, в такой ситуации не слишком глупое. Но ведь можно же убрать шприцы туда, где мальчик сто процентов не сможет их отыскать. При всем желании.

- Оно у вас во всех спальнях?

- Во всех.

- Зачем? – не понимаю. Действительно не понимаю. Если доза так необходима, почему бы не приходить в нужный час в одно и то же место и не принимать её там? Для чего все эти прятки?

- По-моему, я и так слишком много тебе сказал, - остерегающе замечает Эдвард.

Что же. Это правда.

- Давайте я помогу вам вернуться в вашу спальню, мистер Каллен, - дружелюбно предлагаю, меняя тему.

- В этом нет необходимости.

- Ну не спать же здесь? – поражаюсь его упрямству. – Поднимайтесь.

- Белла, вернись к себе, - мой похититель начинает злиться. – Оставь меня в покое!

- В кровати вам никто не помешает. Обещаю.

Наглость, дерзость, излишняя болтливость и самоуверенность – ночами Белла Свон превращается в такую особу? Нет даже имени, которое ей бы подошло. Идиотка, разве что.

- Я сплю с Джеромом.

Слова мужчины повисают в тишине. С малышом? После приема наркотиков?

- Вы его испугаете, - теряю спесь, когда дело касается ребенка, - не нужно, мистер Каллен. Пожалуйста, вернитесь к себе!..

- Мое терпение вовсе не безгранично, - потирая пальцами переносицу, рычит он, - встань и уйди. Это приказ.

- Только с вами, - пожимаю плечами, демонстративно садясь на пол и решительно смотря мужчине в глаза. Малыш не пострадает. Он и так достаточно напуган. Не нужно ему видеть отца в таком состоянии среди ночи.

Интересно, чем кончится мое противостояние? Страх липкими щупальцами заполняет внутренности, сжимает их. Никуда не деться. Но брать слова обратно поздно.

Эдвард оценивающим взглядом всматривается в мое лицо. Его губы приоткрываются, произнося что-то тихое и совсем не слышное.

- Будь по-твоему, сегодня я ночую там, - он кивает на мою распахнутую дверь. Решение принято мгновенно.

Радостно улыбаюсь, чувствуя свою победу. Неожиданно приятно.

- Хорошо, - с готовностью поднимаюсь, протягивая ему обе руки, - будь по-вашему.

Моя веселость производит на мужчину странное впечатление. Но, благо, больше он ничего не говорит.

До кровати удается добраться без приключений. Каллен тяжело валится на простыни, по-детски стараясь смять их как можно больше. В нем ещё сохранилась непосредственность?

Наркота творит чудеса…

Когда он, наконец, замирает на подушках, тушу лампу и занимаю свою половину кровати, укутываясь в теплое одеяло.

- Grazie, Эдвард, - тихонько произношу, спустя некоторое время. Почему-то я абсолютно уверена, что он меня услышит.

Так и происходит. На этот раз молчанию не удается выиграть раунд.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза