Установленный срок

– А вот и президент, – сказал сэр Кеннингтон Овал, – он еще не видел нашу яхту – пусть поднимется с нами на борт.

Они были очень приветливы и я сел в одну лодку, Джек – в другую, а старый Красвеллер, приехавший со своими гостями из Литтл-Крайстчерча, – в третью, и мы двинулись к яхте. Джек, как я понял, чувствовал себя там как дома. Он часто обедал и ночевал на борту, но для нас с Красвеллером это было совершенно новым делом.

– Да, – сказал лорд Мэрилебон, – если человек собирается провести месяц в море, то лучше сделать это как можно более удобным. У каждого из нас есть своя койка, ванна для себя и все прочее. Здесь мы питаемся. Это не самый плохой салон, где можно поесть.

Оглядевшись вокруг, я подумала, что никогда не видела ничего более роскошного и красивого.

– Здесь мы делаем вид, что заседаем, – продолжал лорд, – здесь мы пишем письма и читаем книги. А здесь, – сказал он, открывая другую дверь, – мы действительно общаемся, курим трубки и пьем бренди с содовой. Мы вышли из-под власти этого тирана, короля Макнаффери. Мы хотим вернуться назад, как республика. И я, как единственный лорд, хочу избрать себя президентом. Вы не могли бы подсказать мне лучший способ правления? Каждому будет позволено делать все, что ему заблагорассудится, и никому нельзя будет мешать, если только он не мешает кому-то другому. Мы хотим перенять традиции у вас, ребята из Британулы, где под вашим председательством все, кажется, счастливы.

– У нас нет Верхней палаты, милорд, – сказал я.

– Вы избавились, во всяком случае, от одной досадной помехи. Осмелюсь предположить, что мы так же избавимся от нее в Англии в ближайшее время. Я не понимаю, почему мы должны продолжать заседать только для того, чтобы утверждать указы Палаты общин, и чтобы нам говорили, что мы стая дураков, когда мы колеблемся и раздумываем.

Я сказал ему, что это печальная судьба палаты лордов – быть вынужденной видеть свою собственную непригодность к законодательной работе.

– Но если бы нас упразднили, – продолжал он, – тогда я мог бы попасть в другое место и что-то сделать полезное. Ты должен быть избран пэром парламента, иначе ты не сможешь нигде заседать. В конце концов, корабль может быть только кораблем, но если мы должны жить на корабле, то здесь нам не так уж плохо. Пойдемте, возьмите тиффин.

Англичанин, когда приезжает на нашу сторону земного шара, всегда называет свой обед тиффином.

Я вернулся в другую комнату вместе с лордом Мэрилебоном, заняв свое место за столом, я услышал, что собравшиеся крикетисты обсуждают Установленный срок.

– Меня бы застрелили, – сказал мистер Паддлбрайн, – если бы я положил кого-нибудь на хранение, обескровил и кремировал, как большую свинью.

Затем он заметил, что я вошел в салон, и за столом воцарилась внезапная тишина.

– Какой ветер будет дуть в следующую пятницу в два часа дня? – спросил сэр Лордс Лонгстоп.

Было очевидно, что сэры лорды пытались перевести разговор в другое русло только из-за моего присутствия, и мне не хотелось, чтобы они думали, что я боюсь говорить о Установленном сроке.

– Почему вы должны возражать против кремации, мистер Паддлбрайн, – сказал я, – будь то большая свинья или что-то иное? Никто не предлагал кремировать вас при жизни.

– Потому что мои отец и мать были похоронены. И все Паддлбрайны всегда хоронились. Всех их можно увидеть в церкви Паддлбрайна, и я хотел бы оказаться среди них.

– Я полагаю, там только их имена, а не тела, мистер Паддлбрайн. И кремированный человек может иметь такое же большое надгробие, как если бы ему позволили сгнить по ортодоксальной моде.

– Паддлбрайн имеет в виду, – сказал другой, – что он хотел бы иметь такой же шанс на жизнь, как и его предки.

– Если он обратится к своим семейным записям, то обнаружит, что они очень часто умирали до шестидесяти восьми лет. Но мы не собираемся вторгаться в ваш парламент и навязывать вам наши законы.

– Возьмите бокал вина, господин президент, – сказал лорд Мэрилебон, – и предоставьте Паддлбрайна его предкам. Он очень прекрасный малый, хотя и не поймал Джека, когда у него был шанс. Позвольте мне порекомендовать вам пудинг со льдом. Манго привезли с Ямайки, и они такие же свежие, как в день сбора.

Я съел свой манговый пудинг, но удовольствия от него не получил, так как был уверен, что весь экипаж возвращается в Англию с предрассудками о Установленном сроке. Как только я смог, я вернулся на берег, оставив Джека среди моих врагов. Невозможно было не чувствовать, что это мои враги, поскольку я был уверен, что они собираются противостоять заветному убеждению моей души и сердца. Красвеллер сидел совершенно молча, пока мистер Паддлбрайн говорил о своей возможной кремации. И все же Красвеллер был убежденным сторонником Установленного срока.