Утраченное кафе «У Шиндлеров»

Дольфус осознавал эфемерность своего режима и независимости Австрии; ему нужен был сильный защитник, и он нашел его в Бенито Муссолини, который тогда уже почти десять лет был одним из сильнейших диктаторов Европы и тоже опасался экспансионистских настроений Гитлера. На фотографиях августа 1933 года Дольфус, с кепкой в руке и, однако, в галстуке, прогуливается с дуче по пляжу итальянского курорта Риччионе, где у Муссолини была вилла: Муссолини, в рубашке нараспашку, явно гордится своим загорелым торсом; Дольфус смотрится его рабским подражателем. Муссолини расточал жаркие обещания, что защитит независимость Австрии от любых немецких поползновений. Впоследствии Дольфус выбрал итальянца как ролевую модель.

В ходе дискуссии о нарушениях в парламентских выборах Дольфус не упустил возможности распустить парламент, объявил в стране чрезвычайное положение и взял власть в свои руки. Оппоненты назвали это «австрофашизмом», и с тех пор этим словом начали обозначать австрийский вариант авторитарного правления. На глазах у моей семьи всего за пятнадцать бурных демократических лет страна из могущественной империи стала квазидиктатурой.

В феврале 1934 года несколько крупных австрийских городов захлестнуло насилие: армия и военизированная организация «Хеймвер» громили социалистов, коммунистов и их вооруженные группировки. В Вене, где жили дети Гуго Марта и Отто, все это проходило особенно остро, так что события тех дней даже стали называть «австрийской гражданской войной». Когда все закончилось, разразился очередной кризис. 25 июля 1934 года канцлер Австрии сполна рассчитался за изгнание нацистов: десять представителей этой партии ворвались в здание канцелярии и убили его.

Разъяренный Муссолини лично сообщил эту новость жене и детям Дольфуса, которые вместе с ним отдыхали на вилле в Риччионе: убийство в таких обстоятельствах он посчитал оскорблением, нанесенным лично ему. Муссолини заявил, что будет охранять независимость Австрии, и пододвинул свои части к границе. Гитлер, отрицая свою причастность, обвинял во всем политических экстремистов и закрыл немецко-австрийскую границу для убийц Дольфуса. В Вене похоронный кортеж канцлера провожало полмиллиона человек; в Инсбруке траурное шествие прошло по Мария-Терезиен-штрассе, мимо окон кафе «У Шиндлеров».

Во время общенационального кризиса Шиндлеры переживали собственные горести. Отто задумал свести счеты с жизнью, выбросившись из окна своей венской квартиры, располагавшейся на пятом этаже. Его спас молодой племянник, который по чистой случайности оказался рядом и силой удержал его от прыжка. Это был пугающий признак, и вся семья решила, что ему лучше будет на некоторое время уехать в Тироль для поправки здоровья. Через всю Австрию Отто отвезли в Игльс, где жила его мать, София. В июле 1934 года, прогуливаясь по узкому лесистому ущелью, он выхватил перочинный нож и покончил с собой. Смерть одаренного доктора оказалась жуткой, одинокой и страшной.

София потеряла двух сыновей, самого младшего и самого старшего, притом оба умерли не своей смертью. Когда в 2018 году я познакомилась с Джоном Кафкой, он вспоминал, как ребенком вместе с матерью ездил к ней выражать свои соболезнования. Для семьи это была сильнейшая травма, горе отражено в траурном объявлении, опубликованном 9 июля 1934 года в Вене (см. илл. 19 на вкладке). О самоубийстве там не было ни слова:

Жестокий удар судьбы лишил нас любимого и верного сына, брата, зятя и дяди, доктора Отто Шиндлера. Он скоропостижно скончался в санатории Игльса. Лучшего, благороднейшего человека больше нет с нами. Согласно его пожеланиям, похороны были скромными.

Под объявлением первой подписалась мать, София, вслед за ней сестра и братья Отто – Марта Зальцер, Эрих и Гуго Шиндлеры, а потом Зигфрид Зальцер, Эдит и Грета Шиндлер. Последними стояли подписи Маргариты, Эрвина, Курта и Петера.

Я не знаю, что побудило Отто к самоубийству. Один из историков предположил, что режим Дольфуса, – антисемитский, хотя и не нацистский – голословно обвинил его в «залечивании» своих пациентов и махинациях с их медицинскими страховками: якобы доктор выписывал по ним заведомо дорогие лекарства; а местные власти даже закрыли его медицинскую практику[38].

Из всей семьи Отто был самым образованным. Ни его братья, ни сестра не учились в университете, но сам он с отличием закончил медицинский факультет и одним из первых в Вене стал практиковать радиотерапию. Новый тогда вид лечения, естественно, был недешев, и, возможно, именно это стало почвой для позднейших обвинений и конфликта с властями. Я задумалась: случилось ли бы это, не будь он евреем? Не впал ли Отто в отчаяние, не перенеся напряжения и страшного позора на всю Вену?