Утренний, розовый век. Россия-2024 (первая часть)

Другая часть пешеходов — гастарбайтеры, "гостинцы", как их называют. Россия, безнадежно состарившаяся из-за низкой рождаемости, без них существовать не может. В былые времена, при Ельцине, при Путине, их все-таки было поменьше и среди них выделялись кавказцы. А после того, как мы, по официальной терминологии, "отсекли от здорового тела федерации мятежные регионы" и отступили на укрепленную линию екатерининской эпохи, кавказцев поубавилось, зато наши города стали быстро заполняться выходцами из Средней Азии и Китая.

Когда-то их резали в темных питерских переулках скинхеды. Потом, после того как "гостинцы" умножились числом и создали отряды самообороны, скинхеды забились по щелям. Но спокойствие в город не пришло: когда "гостинцев" стало совсем много, их молодежь начала охоту за теми, кто казался ей похож на скинхедов или на бывших скинхедов, и на улицах пошла еще большая, чем прежде, резня.

Некоторое спокойствие воцарилось лишь тогда, когда настало время телефонов с обязательными номерами и все мы превратились в ползающих на подсвеченном стекле муравьев, над которыми навис наблюдатель с лупой.

В вестибюле метро мелодично позванивала и вспыхивала огоньками автоматика турникетов, считывавшая с телефонов проходящих пассажиров их идентификацию. В углу, возле киосков теснилась стайка коричневолицых "гостинцев". Они, как видно, приехали совсем недавно и не имели еще телефонов даже с временными номерами. В метро они могли попасть только с сопровождающим, под его ответственность. Сейчас, наверное, этот сопровождающий пошел к начальнику станции — предъявить документы и получить разрешение. За происходящим исподлобья наблюдал сержант полиции, такой же "гостинец" с темным лицом, но уже полноправный гражданин России.

Я тоже шагнул в турникет, огоньки перемигнулись. Куда-то в компьютерные недра Главного управления безопасности улетел сигнал о том, что я собираюсь спуститься под землю на станции "Гражданский проспект". Улетел — и в ту же секунду, отразившись от электронной картотеки ГУБа, где за полвека с лишним моей жизни на меня не собралось, как я надеялся, ни малейшего компромата, вернулся и выскочил зеленым огоньком: "Проходи!" Как ни противна эта процедура, она всё же дает эффект: террористических актов в метро давно не случалось.

В вагоне мне удалось сесть. Не хотелось думать заранее о том, что меня ждет у Акимова, поэтому я достал нетбук и попытался читать новый ретро-детектив, который на днях скачал из интернет-библиотеки. Наверное, я выглядел нелепо с текстом, а не фильмом на маленьком экране. Кто теперь вообще читает, хотя бы ретро-детективы! Но для меня чтение — привычка, и оно меня успокаивает. Однако сейчас я не смог сосредоточиться над текстом. Течение мыслей, подобно лучу света, пойманному линзой, всё равно сходилось в одну жгучую точку: на кой черт я вдруг понадобился олигарху, да еще немедленно?

Тревожило что-то и кроме самого вызова, кроме поспешности. Я даже прикрыл глаза, просеивая, как положено аналитику, факты, слова, собственные ощущения. И наконец, поймал камешек на сите: дело в дурацком, балаганном тоне письма, составленного секретарем Князевым. За бьющим напоказ кривляньем скрывался какой-то смысл… Поезд несся в тоннеле, раскачиваясь и подвывая. Рядом со мной две женщины разговаривали на непонятном языке, наверное, по-таджикски или по-узбекски.

И тут я догадался! Ну, конечно: письмо же было отправлено, хоть и с защищенного адреса, но обыкновенной электронной почтой, его мог перехватить и прочитать кто угодно — конкуренты Акимова, налоговые сыщики, доброжелатели из ГУБа. Для внутренней секретной переписки столь мощная корпорация, как "Глобал-Калий", несомненно, использовала шифры. Но что там должны были сделать, посылая сообщение стороннему адресату открытым текстом? Если сообщение важное и важность надо как-то прикрыть от чужих глаз?.. Вот именно! Для непрошеного или просто случайного читателя письма карикатурный стиль секретаришки служил не бог весть какой, но всё же маскировкой: речь, мол, о пустяках.

От такой догадки у меня вконец испортилось настроение. Получалось, что меня ожидало намного более серьезное дело, чем я думал. А значит, и намного более неприятное. Слишком серьезные дела приятными не бывают.

Я доехал в метро до Невского проспекта. А дальше двинулся пешком, свернул на запруженную автомобилями набережную Фонтанки, припоминая всё, что мне известно о Валерии Акимове. Мы с ним виделись один-единственный раз: когда я завершил разработку планов по калию, он сам приехал за результатами, потому что не доверял никаким видам связи, и проговорил со мной полчаса. Я заметил тогда, что он нисколько не похож на олигархов из телевизионных сериалов. Там обычно их играют актеры-толстяки с громкими голосами и пронзительными взглядами. Акимов же был непропорционально худым и высоким, с маленькой головой, говорил негромко и при этом смотрел куда-то в сторону, мимо собеседника.