Утро туманное

– Да не совсем слава богу… – задумчиво проговорил Артем, с грустью глядя на женщину. – И Ксюше вашей не позавидуешь… Вы же всю жизнь у нее съедите, ни на шаг от себя не отпустите, личной жизни напрочь лишите. Если не одумаетесь, конечно, и не будете вести себя с дочерью по-другому.

– Да с чего вы взяли? С чего? Да все же наоборот… Я хорошая мать, я всегда ее от плохого уберегу, всегда наставлю, всегда помогу…

– То есть самостоятельно вы ей жить не дадите?

– Ну почему? Будет взрослая, будет самостоятельно жить.

– Нет. Не будет. Вы ей не дадите. Просто по инерции. А она по инерции не посмеет своей жизнью жить. Всегда в ее жизни будете присутствовать вы, со своими наставлениями и помощью.

– И опять я не понимаю, что в этом плохого, хоть убейте! Что плохого в том, что она будет прислушиваться к матери? Да разве мать что-то плохое посоветует, скажите? И вообще, мне даже интересно стало… Вы себя действительно считаете психологом, да? Вы мне советуете не обращать на дочь внимания, пусть живет как хочет, и вы после этого считаете себя психологом? Еще и за это вот деньги берете? Ну, знаете ли…

– Да, что это я, в самом деле… – миролюбиво улыбнулся Артем, отставляя от себя чашку с чаем. – У каждого свой путь, кто не хочет услышать, тот не услышит. Если надо объяснять, то не надо объяснять. Человек ведь идет к психологу, когда сам такую потребность ощутит… Как алкоголик, который сам решил вылечиться. Его ведь заставить нельзя… И вы правы, я в первую очередь детектив, а не психолог. Просто пытался вам помочь… Извините, что неудачно вышло. А чай у вас действительно очень вкусный. Спасибо, нам пора…

Уже выйдя из подъезда, Наташа проговорила тихо:

– У меня такое чувство, будто вы сейчас пытались меня защитить…

– Да? И отчего же оно возникло?

– Не знаю… Просто вы сказали про Ксюшу – лучше бы она тоже из дома убежала… То есть получилось, что Ксюшина мать еще хуже мать, чем я?

– Да нет никого хуже или лучше, что вы… Есть просто мать. И просто ребенок. Есть баланс между матерью и ребенком – в идеальном случае оптимальный. Но так практически не бывает, к сожалению. Как там говорят? В каждой избушке свои погремушки?

– Понятно… То есть не совсем… Ну да ладно, сейчас речь не об этом. Что же нам теперь дальше делать, а? Ведь Ксюша нам ничем не помогла, она не знает, где и у кого сейчас Оля.

– Да, не знает. Но я думаю, Сонька знает. Которая Кошка. Или эти приятели знают, которые Олю у школы ждали. Вот мы на них через Соньку-Кошку и выйдем. Или еще на кого-нибудь по цепочке…

– А мы прямо сейчас пойдем к Соньке?

– Да. Только не пойдем, а поедем. Я машину на стоянке у гастронома оставил.

До машины шли молча, и Наташа взглядывала на Артема сбоку, будто не решаясь задать вопрос. Вид у него был слишком сосредоточенный. Будто он один шел, а ее не замечал вовсе. Потом все же спросила:

– А как мы эту Соньку искать будем? Ведь точного адреса не знаем… Так же будем спрашивать у кого-то?

– Нет. Сейчас я того самого детектива включу. Как в кино, – с улыбкой ответил Артем. – Специально для вас… И кстати! Может, мы на «ты» перейдем, а? Так удобнее будет…

– Хорошо. Давай на «ты».

Подошли к машине, Артем уселся на водительское место, достал телефон и снова стал сосредоточен и серьезен и вскоре скомандовал кому-то деловито:

– Слушай, пробей мне адрес… Кошкина Софья, примерно пятнадцать лет, улица Советская. Да, жду… Ага, есть… Советская, сто тринадцать, квартира четыре… Что-что? Ага… Стоит на учете в ПДН… Понятно, спасибо!

Сунул телефон в карман, проговорил тихо:

– Похоже, эта Кошка сложная девушка… По крайней мере, не робкая Ксюша… И разговор, стало быть, другой будет. Надеюсь, это как раз нужный для нас крючок.

– Ты думаешь, она знает, где Лялька?

– Посмотрим… Давай сначала ее найдем и поговорим. Не факт, что она дома.

Дом на Советской оказался старой «хрущобой» с раздрызганным подъездом, изукрашенным неприличными надписями на стенах. Пахло кислой капустой и кошками, из открытой двери в подвал несло тухлой сыростью. И дверь в Сонькину квартиру была обита рваным дерматином, будто его резали тупым ножом. Наташа произнесла недоверчиво:

– Надо же… Такое только в старых фильмах можно увидеть. Я и не думала, что сейчас так живут…

– Да всяко живут, – пожал плечами Артем. – Всяко… И богато, и бедно…

– Да дело ведь не в бедности, правда? Можно ведь хотя бы подъезд помыть… Чтобы так не воняло…

– Ладно, не будем привередничать. Будем работать с тем, что есть, – проговорил Артем, нажимая на кнопку звонка.

Однако звонок не работал. Артем постучал в дверь сначала вежливо, потом уже громче и требовательнее, пока они не услышали недовольный голос:

– Да иду, иду… Кого там еще принесло на ночь глядя?

Дверь открыла женщина в старых трениках и замызганной футболке когда-то голубого цвета, уставилась на них недовольно. Было заметно, что ей трудно сфокусировать взгляд, да и запах перегара от нее шел такой, что поневоле захотелось сдержать дыхание.

– Вам кого, любезные? Заблудились, что ли? Зачем в дверь колотить, она и без того на честном слове держится!