Увечный бог. Том 1

Несколько мгновений до появления Кулаков, Лостара Йил стояла перед Тавор. Стараясь говорить ровно и спокойно, она произнесла:

– С возвращением, адъюнкт.

Тавор медленно вздохнула.

– Что думаете, Высший жрец?

Банашар поднял голову.

– Слишком холодно, чтобы думать, адъюнкт.

– Омтоз Феллак. Вы слышали шаги яггутов, Банашар?

Бывший жрец пожал плечами.

– Значит, у Худа был запасной выход. Нужно ли, в самом деле, удивляться? Этот коварный дерьмовый бог никогда не играл напрямик.

– Лукавите, Высший жрец.

Он поморщился.

– Хорошенько думайте, от кого вы принимаете дары, адъюнкт.

– Ну наконец-то, – ответила она, – разумный совет от вас, Высший жрец. Почти… трезвый.

Если он и собирался ответить, то прикусил язык, когда в зал вошли Добряк, Сорт и Блистиг.

Воцарилось молчание, потом Фарадан Сорт хмыкнула и сказала:

– А я вот всегда считала, что холодный прием – просто…

– Мне сообщили, – прервала ее адъюнкт, – что наши гости уже на подходе. И до их появления я хочу, чтобы каждый доложил о состоянии своих солдат. Кратко, пожалуйста.

Кулаки уставились на нее.

Лостара Йил бросила взгляд на Банашара; что-то блеснуло в его глазах, устремленных на адъюнкта.

Им пришлось ехать по тропе с севера малазанского лагеря, петляя среди палаток забойщиков скота, где в воздухе, пропитанном запахом убитых животных, жужжали мухи. Атри-седа Араникт ехала в молчании рядом с командиром Брисом, ежась от блеяния миридов и мычания родара, визга перепуганных свиней и стона коров. Животные, обреченные на забой, прекрасно понимали свою судьбу, и слушать их крики, наполняющие воздух, было мучением.

– Неудачный путь выбрали, – пробормотал Брис. – Мои извинения, атри-седа.

Дорогу им перешли два солдата в пропитанных кровью фартуках. Лица были безучастны. С рук капала кровь.

– Армии купаются в крови, – сказала Араникт. – Вот и вся правда, да, командир?

– Боюсь, мы все купаемся в крови, – ответил Брис. – Просто, на мой взгляд, города позволяют нам прятаться от голой правды.

– А вот интересно, что было бы, питайся мы только растениями?

– Мы бы распахали всю землю, и диким зверям негде было бы жить, – ответил Брис.

– Значит, можно считать, что домашних животных приносят в жертву во имя диких зверей.

– Да, так можно считать, – сказал Брис, – если поможет.

– Что-то я не уверена.

– И я тоже.

– Думаю, я слишком мягка для такого, – заключила Араникт. – Слишком сентиментальна. Даже если можно закрыть глаза на саму бойню, воображение не позволит спрятаться от нее по-настоящему, да?

Они подъехали к широкому перекрестку; навстречу им, по южной дороге, двигался большой конный отряд.

– Так-так, – сказал Брис, – это болкандские знамена?

– Похоже, королева решила продолжать движение далеко за пределами своего королевства.

– Да, очень любопытно. Подождем их?

– А почему бы и нет?

Они выехали на перекресток.

Окружение королевы было велико, но Брис нахмурился.

– Это эвертинские солдаты, – сказал он. – Но ни одного офицера.

Помимо закаленных воинов, рядом с Абрастал ехали три воина-баргаста, а справа – две хундрильских женщины, одна из которых была на седьмом или восьмом месяце беременности. Слева – два облаченных в доспехи иноземца; наверное, изморцы.

Араникт шумно вздохнула.

– Видимо, это Смертный меч Кругава. Она одна могла бы стать героем дворцового гобелена.

Брис хмыкнул.

– Понимаю. Я повидал жестких женщин в свое время, но эта… действительно пугает.

– Я даже вряд ли смогла бы поднять меч, который она носит на поясе.

Королева Абрастал, подняв руку, остановила отряд. Она что-то сказала одному из солдат, и внезапно все ветераны спешились, сняли с седельных лук ранцы и устремились в малазанский лагерь. Араникт наблюдала, как солдаты рассыпались веером, явно в поисках расположения взводов.

– Что они делают?

Брис покачал головой.

– Не пойму.

– Они привезли… бутылки.

Брис Беддикт хмыкнул и хлопнул пятками по бокам коня. Араникт двинулась следом.

– Командир Брис Беддикт, – произнесла королева Абрастал, выпрямившись в седле. – Наконец-то мы встретились. Скажите, ваш брат знает, где вы сейчас?

– А ваш муж, ваше величество?

Ее зубы блеснули в улыбке.

– Сомневаюсь. Но так ведь лучше, чем встреча в гневе?

– Согласен, ваше величество.

– Поглядите-ка: не считая этого олуха гилка рядом со мной – и, разумеется, вас, – здесь собрание женщин. Дрожите, принц?

– Когда я дрожу, я, как мужчина, ни за что не признаюсь, ваше величество. Не будете ли любезны представить нас?

Абрастал, сняв тяжелые перчатки, показала направо.

– От хундрилов – Ханават, жена Военного вождя Голла, и с ней Шелемаса, охранница и участница битвы.

Брис поклонился обеим женщинам.

– Ханават. Мы были свидетелями битвы. – Он мельком взглянул на Шелемасу и снова посмотрел на Ханават. – Прошу вас, если можно, передайте мужу, что я был пристыжен его мужеством и мужеством «Выжженных слез». Увидев хундрилов, я не мог оставаться в стороне. Пусть знает: все, что совершили летерийцы, помогая Охотникам за костями, я бы смиренно положил к ногам Военного вождя.

Широкое, мясистое лицо Ханават ничего не выражало.

– Очень великодушно, принц. Мужу передадут.