Увиденное и услышанное [litres]

– Я замужем, но у меня нет детей. Может, когда-нибудь будут. Не знаю. Не уверена. Но я знаю, что вышла замуж по любви.

– Значит, ты оптимистка.

– Лишь любовь имеет значение.

– Джастин, – сказал он. – Что происходит?

– Эта девушка. Я видела ее.

– Боюсь, что я не…

– Она была в одном из моих шарфов. В том, который ты купил для Эдит. Нет нужды это отрицать. Я взглянула на нее и сразу поняла.

Он мысленно пробежался по списку отговорок – но солгать Джастин было нелегко.

– И что?

– Я слышала сплетни. Думала, что ты все же лучше. У нас маленький городок, Джордж. Люди шепчутся.

– Пусть себе шепчутся. Дураки лишь на это и годятся.

– Ты отвратителен.

– Успокойся, Джастин. – Он выдвинул ящик стола, достал бутылку виски и налил им обоим выпить.

– Кто она?

– Никто. Просто девушка, которую я встретил. – Он сделал глоток. Джастин не прикоснулась к своему стакану.

– Что происходит?

– Ничего.

– Трудно поверить.

– Ты что-то слишком активно интересуешься, Джастин.

– Беспокоюсь за Кэтрин. Она моя хорошая подруга.

– О, ты дала понять более чем ясно.

– И что это, спрашивается, значит, Джордж?

– А то, что, блин, займись уже своими делами!

– А, вот чего ты хочешь, Джордж? – Она встала. – И я это сделаю – с радостью.

Она собралась уходить, но он схватил ее за руку, и она поморщилась. Он закрыл дверь и прижал ее к двери спиной, хватая за волосы на затылке, путаясь в них пальцами, потом пробежал руками по ее телу. Она смогла вырваться и выглядела оскорбленной.

– Ты об этом пожалеешь, – произнесла она, схватила сумку и выбежала.

Он побежал за ней по пустому коридору.

– Джастин!

Но она лишь ускорила шаг, собираясь ускользнуть, и шумно протопала полусапожками по лестнице.

– Джастин! Зачем ты убегаешь?

Они были теперь на темной парковке, и он подумал о том, как быстро они стали чужими друг другу.

– Джастин, – позвал он.

– Оставь меня.

Он стоял и смотрел, как она возится с ключами, потом неловко садится в машину. Медленно, почти механическими шагами, он подошел к своей машине и завел ее. Она вела осторожно, и он легко догнал ее. Она свернула на шоссе в сторону дома, и он решил поехать за ней. Он видел, как в зеркальце блестят ее глаза, а на лице застыло выражение ужаса. Это его злило – она все испортила. Если бы она только остановилась, он бы все объяснил. Он нажал на педаль, едва не толкая ее машину сзади. Снова блеснули ее глаза, ноздри раздувались, но выражение ее лица выглядело смешно, и он улыбнулся, будто они играли. На пустой дороге она набрала семьдесят, восемьдесят миль, возможно, так быстро она никогда не ездила, а он гнал ее вперед и шипел:

– Джастин, чертова сучка! Гребаная чертова сучка!

Он забыл про поворот – тот показался слишком быстро, – нажал на тормоза и увидел, как она перелетела через заграждение и рухнула в пропасть. Машина перевернулась еще и еще раз, катясь с холма.

Он подъехал и вышел, глядя на ее впечатляющее падение. Фары били ему в спину. Подъехала еще одна машина. Мужчина закричал:

– Что случилось?

– Не знаю, – сказал Джордж. – С дороги свернули, похоже.

– Думаю, пьяные, – сказал мужчина.

– Пойду позвоню кому-нибудь, – сказал Джордж. – Там неподалеку заправка. – Так он и сделал. Из телефонной будки на «Тексако» он позвонил в полицию, сказал им, что видел, и заметил, что нужно бы вызвать скорую. Ему велели не вешать трубку, чтобы они там могли записать его имя и информацию, но он все же повесил.

Им позвонили среди ночи. Джордж слышал в телефоне голос Брэма. Кэтрин сидела на краю кровати, отвернувшись от него, будто он не заслуживал узнать новости. Она повесила трубку и посидела с минуту, словно собираясь с силами.

– Это Джастин.

– Что? Что там с ней?

– Она попала в аварию. Теперь вот в коме.

Утром они приехали в больницу. Им не позволили ее увидеть, но вышел Брэм, они пошли в кофейню напротив и позавтракали. Он отчего-то проголодался и заказал яичницу, маффины, колбасу и даже кукурузные хлопья.

– Странно, что она ехала быстро, – сказал Брэм. – Вообще-то она потому и любила старый «вольво» – если в нем выжимали больше семидесяти, он начинал дребезжать. – Он улыбнулся и покачал головой. – Я пытался уговорить ее купить новую машину. Но она отказалась, сказала, что любит старую колымагу, еще и кошмарного грязно-белого цвета. Это была машина ее матери. Она спасла ей жизнь. Даже если она выйдет из комы, – объяснил он, – возможно, она больше не сможет ходить. Поживем – увидим. Они там не знают, еще слишком рано говорить.

– Дай Бог, чтобы она поправилась, – сказала Кэтрин. – Я буду молиться за нее.

«Уж пожалуйста», – подумал Джордж.

Он подошел к прилавку и оплатил счет. В холле он пожал руку Брэма.

– Все, что тебе нужно. Просто дай нам знать, чем можно помочь.

Позже он поехал в Олбани в «Сирз» и купил жене посудомойку. Приобрел самую дешевую модель на всем этаже, оплатил доставку и попросил продавца обвязать коробку красной лентой. Сказал, что жена получит на Рождество то, что давно хотела.

4