Увиденное и услышанное [litres]

– Прямо сейчас, в этот самый момент, – повторил он, подтверждая что-то важное. Потом он протянул руку и положил ей на грудь.

Она помотала головой.

– Это не… не должно случиться, Джордж. Даже если бы я хотела.

– Ладно, – сказал он.

– Знаете почему?

Он кивнул, пусть и не понимал по-настоящему.

– Она моя подруга.

– Меня хорошо так вштырило.

– Не будем об этом говорить. – Она подняла его. Они вроде как качели, подумал он. Или нефтяные вышки в «Гиганте»[84]. Туда-сюда, туда-сюда.

Она стояла и смотрела на него.

– На что вы смотрите?

– На вас.

– Что вы видите?

– Вы меня пугаете, – сказала она. Макияж ее смазался, и кожа поблескивала на холоде.

– Я просто хотел поцеловать вас, – сказал он. – Не более.

Каким-то образом их рты встретились. У нее был теплый и липкий язык. Он не знал, как долго это продолжалось. Он чувствовал ее груди.

Они шли к дому, она – впереди. Ладно, она хотела командовать. Почему бы и нет. Но он услышал кого-то. Потом собак.

– Джастин, – позвал он.

Но она исчезла. Он был один. Один в лесу, среди берез, чьи белые стволы были как адепты культа подчинения. Луна светила, по земле метались тени.

Он услышал что-то еще.

Сначала он увидел длинные волосы, белые, и длинное желтое одеяние. Посох. Двух черных псов. Он увидел лицо Бога.

– Боже, – сказал он.

– Тебя любят, – сказал Бог.

Он постоял так, потом упал на колени и зарыдал.

– Я тебе кое-что расскажу, – сказал он жене. Они лежали рядом в кровати, как муж и жена. Утро еще не наступило.

– Что? – обеспокоенно спросила она. Она села в кровати, прикрыла грудь простыней и посмотрела на него.

– Я видел Бога. Прошлой ночью в лесу. – Он рассказал ей все, умолчав лишь про грибы и про поцелуй с Джастин.

– Ты же не веришь в Бога, – усомнилась она.

– Знаю. – Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо. – Оно было сразу старое и молодое, знакомое. Может, это и не Он, а кто-то в костюме.

– Как Он выглядел?

– Именно так, как его можно себе вообразить.

– И что теперь?

– Не знаю.

Она обхватила колени руками.

– Не знаю, что ты хочешь, чтобы я тебе сказала.

– Ну, я просто хотел… чтобы ты знала.

– Ладно. Теперь знаю.

– Меня, в общем, здорово испугало.

Она кивнула.

– Слушай, Кэтрин, мне очень жаль. Хочу, чтобы ты знала.

– Что?

– Ну, мне жаль, вот и все.

– Не слишком-то это хорошо, Джордж.

Она встала, прошла в ванную, наполнила стакан водой, принесла ему и выдала аспирин.

Он взял таблетки из ее руки.

– А теперь отдыхай.

Она оставила его одного. Он лежал, слушая, как жена и дочь спускаются по лестнице на кухню, достают кастрюли и сковородки, открывают и закрывают холодильник, готовят завтрак. Они вместе пели песню, которую он знал и даже мог при значительном усилии вспомнить слова.

Тайны природы

1

Они были подруги, хорошие подруги. Близкие.

Они подолгу гуляли с собаками и катали Фрэнни в коляске. Ферма у них была как в детской книжке, с собаками, овцами. Альпаками и курами. Альпаки плевались, бродили они вдоль изгороди, высокомерные, как подростки. Она поднимала Фрэнни погладить их.

Джастин учила ее разному: вышивать по канве, вязать, готовить дал[85]. Кэтрин любила хаос ее дома – огромные подушки из Индии, растения, ароматы кухни. У Кэтрин одежда была аккуратно убрана в шкаф, у Джастин лежала кучами. Она стояла полуодетая, с гогеновскими грудями, не слишком торопясь прикрыться, и рылась в куче, отыскивая что-нибудь чистое, поднимала, обнюхивала и решительно совала руки в рукава.

Она готовила кофе в стеклянном кофейнике, потом ставила чашку и говорила: Забористый, самое то. Кусковой сахар в глиняной миске. Серебряные ложки. Она подавала сконы, которые пекла сама, с густым маслом и вареньем в липкой от паутины банке из погреба.

Джастин и Брэм – они жили иначе. Всегда касались друг друга, целовались. В отличие от них с Джорджем, вечно шарахавшихся друг от друга.

В их ванной под стопкой журналов – «Вог», «Матушка Джонс», «Вестник христианской науки» – Кэтрин обнаружила книгу под названием «За закрытыми дверями». Большого формата книга для кофейного столика, и сплошь черно-белые фотографии пары, занимающейся сексом, – типа руководства. Она полистала, замечая позиции – мужчина, женщина, их экстаз, бледный элегантный танец любви, – и подавила знакомое ощущение, что у нее в руках что-то грязное.

Джастин состояла в региональном женском клубе, они собирались раз в месяц в Олбани. Группа проспонсировала встречу с известной поэтессой, и она пригласила Кэтрин. Кэтрин заранее сказала Джорджу о своих планах, но, вернувшись в тот вечер домой, он уверял, что не помнит.

– Куда это ты?

– Я же говорила, Джордж. На вечер поэзии.

Она помылась и приоделась, немного накрасилась и подушилась розовым маслом. Это была идея Джастин, которая и подарила ей флакончик.

– Кажется, тебе подходит, – сказала она.

Джордж недовольно посмотрел на нее.

– А, точно. А как же ужин?

– На плите. Приятного аппетита.

– Я это не ем, – сказал он.

Она удостоила его лишь взглядом.

– Фрэнни уже поела. Она играет в кубики.

Прочь из дверей, щеки горят, сердце бьется. Она чувствовала, как он стоит и наблюдает за ее бегством.