Увидеть весь мир в крупице песка…

…Сегодня всё кругом люминесцировало, словно не луна светила, а из самих предметов и растений истекал этот фосфорический свет. Было сказочно красиво. Деревья и кустарники казались более массивными, словно приобрели какие-то новые утяжелённые формы, будто оделись в покрывала и застыли, превратившись в драгоценные скалы, излучающие изумрудно-синий свет. Волохов остановился, зачарованный волшебством ночи…

…Зверь появился совершенно неожиданно прямо на тропе, приведшей к поляне. Он вырос вдруг тёмной огромной массой и замер. Казалось, он давно уже высматривал своего врага, но только теперь решил выступить открыто, и начать с ним схватку. Волохов оторопел: так это было неправдоподобно, не похоже на привычную действительность. Страх, или скорее неожиданность, парализовали человека.

Только опытный охотник, обладающий мгновенной реакцией и ищущий сам встречи со зверем, готов на подобное испытание. Волохов не был охотником. И хотя нож был на этот раз с собой – хороший охотничий нож, он вспомнил о нём только тогда, когда почувствовал резкую невыносимую боль в левом плече и когда что-то рычащее, тяжёлое, лохматое и зловонное придавило его к земле и стало со страшной силой трясти и рвать на части. Тогда-то в его затухающем сознании лишь на миг мелькнуло, что ему что-то надо очень срочно успеть сделать. Он судорожно выхватил из укреплённых на ремне ножен охотничий кинжал и несколько раз всадил его в рыхлый живот чудовища. И почувствовав, как что-то тёплое, терпкое и слизистое хлынуло на него, потерял сознание.

…Ночью в лагере никто его не хватился. Вместе со всеми в палатке он давно уже не спал, предпочитая свежий воздух под звёздами. Иногда, правда, он заносил свою раскладушку к рабочим, обычно это случалось посреди ночи, когда всё небо заволакивало беспросветными тучами, и мокнуть больше не имело смысла. Хотя по утрам, из-за того что рабочие курили в палатке, он обычно ворчал, словом, бывал не доволен.

А в этот день с утра, когда уже все умылись и, наконец, уселись за стол – намечался маршрут – начальник, взглянув на пустовавшее место, сказал:– Что-то долго Волохов сегодня бегает (только один он по утрам делал пробежку),– он что, не знает, что сегодня выезжаем?.. Однако прошло ещё полчаса, все уже позавтракали, а он всё не появлялся. Тогда все начали кричать, звать его. И затем, образовав две цепи, приступили к поискам. Одна цепочка людей пошла вверх по течению от лагеря, другая – вниз.

…Их нашли в пятистах метрах от лагеря вверх по течению. Тушу медведя, которая придавила левую часть пострадавшего, оттащили в сторону. Съездили в аул за медсестрой. Пульс пострадавшего еле прослушивался. Была большая потеря крови. Волохов был сильно помят, одежда была в крови и разодрана. Возможно, был переломлен позвоночник. На брюхе зверя было несколько ножевых ран. Окровавленный нож находился рядом с геологом. Срочно вызвали вертолёт. Через три часа Волохов был доставлен в хирургическое отделение ближайшей воинской части, где сообщили довольно лаконично, что «жить будет».

…И долго ещё потом недоумевали рыбаки и геологи – откуда в этих степных местах появился бурый пещерный медведь?..

Четверг. 14 июля 1972 г. Северный берег Капчагайского моря. Лагерь.

Второй день, как я нахожусь в лагере в одиночестве. Благо вчера часов до 3-х дня со мной находились чабан и его подростки. Теперь я говорю «благо», хотя вчера мне к обеду стало невмоготу от их общества – хотелось побыть одному. Но одному, оказывается, быть уже не так приятно, как было раньше. И этому причина, конечно, ветер, который до сегодняшнего утра дул со стороны моря, нагоняя на берег седые гребни волн и кучи песка в мою палатку. А затем резко подул в противоположную сторону.

Оказывается, когда ветер, у меня не спокойно на душе. С каждым скрипом балок в палатке – у меня скрип в душе. Не тоску нагоняет он, а просто надоедает и раздражает. Ветер здесь обязательно с песком, который лезет в рот, глаза и в постель. Края палаток постоянно хлопают и поднимают пыль. В вагончике тоже всё ходит ходуном, хотя днём я всё же спасаюсь в нём.

Вот и сейчас дует северный ветер, хотя уже прошёл небольшой дождь и ветер должен бы затихнуть. Но, увы, палатки по-прежнему продуваются насквозь. С чабаном вчера сыграл партий десять в шахматы. И ни одну из них он не смог выиграть. Виной тому и алкоголь, которого он употребил, благодаря Баскарме (нашему начальнику, которому мы такую дали кличку – Виктору Васильевичу Дурневу) – изрядное количество.

Чабан сказал, что умереть ему не страшно и что он давно к этому готов, потому что у него давно уже нет хозяйки, а дети уже взрослые. Вот оказывается, какую роль играла в его жизни хозяйка. Однако как часто мы бежим от них в «пампасы». Видно, это когда все нормально.

Опять накрапывает дождь. Ветер все-таки должен утихнуть.

Северный ветер успокоил море. Сейчас лишь мелкая сизая рябь на его поверхности.