Увидеть весь мир в крупице песка…

– Да, сегодня полная машина барахла, – и «князь» бросил мешок далеко на землю, в нём был обезглавленный заяц. И ещё он бросил дрофу. Больше бросать было нечего. И нам подали дрофёнка в чьём-то обгаженном птенцом накомарнике. Мы после этого, хотя и перемаргивались, но «трепетали». Нам казалось, князь сегодня, более чем когда-либо имеет право обижать нас с пристрастим, ведь у него удача. Но мы ошиблись и очень. У него было чудесное настроение потому что, когда шофёр во время ужина, заметив в рыбьей голове червя, выругался и хлопнул этой головой об стол, князь крякнул и сказал: «А я люблю червей, когда они свежие». Мы в этот момент опять переглянулись и подумали: «Ешьте, ещё не поздно». Потом рыбу выкинули, и воцарился мир. Повариха баба Ира приговаривала: – Не знаю, что это с ней – утром ели, в обед ели – хорошая была рыба, откуда черви, какие черви? Её можно было и завтра кушать, жаль, что я сама рыбу не люблю.

…Вскоре я уехал в Алма-Ату на сессию.

08. 07. 1965 г.

Лень жаркими зефирами распростёрлась над землей сразу после окончания сессии. Она подхватила и меня и понесла-понесла полусонного в объятья Морфея. А теперь я иду – сплю, сижу – сплю, живу – сплю. Бедный я!

* * *

В магазине стояла черноголовая бабушка с серебристого цвета макушкой.

* * *

Прошёл мужчина – «чёрные галифе» неуверенной бабьей походкой.

* * *

…А далее произошло событие, которое в корне изменило течение нашей полевой жизни в этом сезоне.

Приехали мы в лагерь из Алма-Аты 12 июля. Ехали, как всегда, не грустно. Н. Н. в кабине рядом с шофером. Все остальные в кузове на открытой машине. Остальные – это Виктор, Володя (журналист), Василий Иванович Сташков (рабочий) и я – после сессии. Где-то при подъезде к Николаевке Сташков начал жаловаться на воспаление в горле. Несмотря на жару, у него возбудилась ангина. Виктор громогласно заявил, что знает уникальное средство, которое тут же излечит Сташкова. Это керосин, которым надо смазать гланды. По пути вместе с вином раздобыли и керосин. Виктор обмакивал древесную щепку в керосине и затем запихивал её в рот Сташкову.

– Виктор, ну что вы делаете? – возмущался журналист, – это же ужас, а не метод лечения.

Таким образом, ехали и лечили Сташкова между приёмами вина и заездами в забегаловки.

Приехали 12 июля вечером. 13 числа готовились в маршрут. Но у Сташкова горло ещё сильнее возбудилось. Н. Н. Маньков принял решение направить его в Уштобе в больницу. Сопровождающим назначил меня. Я прихватил с собой Валеру-художника. Так как маршрут всё – равно не состоялся, Виктор и Володя-журналист решили прокатиться с нами до пос. Тюгульбай – это в четырёх км от лагеря по пути в Уштобе. На обратном пути мы должны были заехать за ними и все вместе вернуться в лагерь.

Сташкова довезли мы до Уштобе быстро, благополучно препроводили в больницу, где после осмотра ему назначили стационарное лечение там же.

Где-то к середине дня мы, возвращаясь в лагерь, подъезжали к Тюгульбаю. Перед самым въездом в посёлок вдруг заметили, что навстречу нам бегут две девушки и делают знаки, чтобы остановились. Тормознули. Девочки явно чем-то встревожены. Обращаются к нам с вопросом: «Это не ваш ли там человек утонул?» – Наши не тонут, – бравадно ответил я. Однако, подъезжая к берегу, издали вижу, лежит человек и на ноге у него спецчулок, обтягивающий голенную часть ноги. Вспомнил про больную ногу журналиста. Выскочил, подбежал, так и есть – Володя. Лежит в плавках с чулком на ноге. Ещё тёплый. Я положил его животом на своё колено, перегнул (как учили оказывать помощь утопающим), чтобы жидкость вышла горлом. Тут рядом оказалась медсестра, мать встретивших нам девочек. – Бесполезно, – проговорила она, – я уже делала ему искусственное дыхание «рот в рот».

Девочки рассказали, что Володя купался с ними в реке. Но потом они пошли домой обедать, а когда вернулись – застали его, лежащим на берегу, причём голова его и плечи погружены были в воду.

«Что делать? Виктора рядом не было, неизвестно, куда он подевался. Обычно в таких случаях люди не оставляют друг друга», – думалось мне. Тогда я принимаю решение – увезти его в Уштобе, может, он всё-таки жив, в больнице его откачают…

Так и сделали. Погрузили с Валерой журналиста в кузов и поехали в Уштобе. Привезли Володю в ту же больницу, куда сдали Сташкова. Врачи сразу же сделали укол, после чего констатировали смерть. Подсказали мне, чтобы я непременно сообщил об этом прокурору. Нашли прокурора. – Зачем вы его привезли? Надо было оставить труп на месте для расследования,– упрекнул он. – Мы думали, что он жив, – ответил я. – Тогда проведите опрос местных жителей. И письменные показания с их подписями привезите ко мне.

…Поехали назад. Немного не доезжая до лагеря (уже темнело), по пути увидели Виктора. Он брёл пьяный, отрешенный, прижав к себе бутылки с вином, завернутые в плащ. Про Попазова он ничего не знал.