Она была красной, потной и разгневанной. Ее платье наполовину порвалось, так быстро она бежала, а коса распустилась. Я никогда не видела, чтобы моя сестра выглядела не так, как благочестивая церковная девушка, которой она и являлась, поэтому, естественно, это заставило меня задуматься.
– Где она? – закричала сестра, отпихивая коробку со свадебными свертками, которая стояла у нее на пути (естественно, по моей вине).
Она смотрела налево и направо, ища объект своей ярости. И набросилась на меня, оскалив зубы, как бешеное животное.
Тринити ворвалась на кухню, не потрудившись ответить на окрик нашей матери, когда та бросилась между нами, пытаясь обнять Тринити или, может быть, просто не дать ей вырвать все мои волосы.
– Вот она. Теннесси Тернер. Объект желания каждого мужчины.
Это не показалось мне хорошим началом разговора с человеком, которого хотели поблагодарить за всю тяжелую работу по приготовлению к свадьбе, но я все равно сохраняла непредвзятость.
Никогда не знаешь, когда кого-то может поразить осознание, что ты готов отдать за них весь мир.
Не желая выглядеть взволнованно, я повернулась и наполнила стакан водой из-под крана. Я напомнила себе, что не сделала ничего плохого (
Сделав несколько быстрых вдохов, я снова повернулась к ней лицом.
– И тебе привет, сестренка. Хочешь посмотреть на соломенные корзинки, которые я сделала для цветочниц? Я вплела в них цветы, решила, что это милая деталь.
– Ни капельки. Позволь мне спросить тебя кое о чем. – Ее лицо омрачила издевательская улыбка. Насмешливая, злая и неправильная. Как будто нарисованная кровью. Она скользнула ко мне, как змея, готовая укусить. Паника перехватила горло. – Помнишь, как ты бросила школу? Когда ты была беременна? И все в школе насмехались надо мной, набивали мой шкафчик презервативами и обзывали меня из-за тебя? Как мне приходилось обедать в туалете, потому что я не хотела, чтобы ко мне приставали?
– Помню, – я сглотнула.
Все мое тело отреагировало на это воспоминание. Горячая смола разлилась в желудке. На бровях выступили капельки пота.
Тринити остановилась за стулом напротив меня, ухватившись за его спинку. Мама стояла между нами и смотрела туда-сюда, не зная, как остановить то, что разворачивалось перед ее глазами.
– А помнишь, когда Мишка родился и плакал всю ночь, каждую ночь, и ты сходила с ума, а у мамы с папой рано утром была работа, и я вызвалась ухаживать за ним полночи, размораживать для него грудное молоко, укачивать его, пока ты спала?
– Да, – тихо ответила я.
Потому что она правда все это делала.
Она сама была еще ребенком, полным сострадания. Вместе мы были против всего мира. По крайней мере, пока не появился Уайатт Костелло и ее потребность обеспечить свое будущее, отличное от моего, возобладало над ее любовью ко мне.
И до сих пор она не бросала ничего из этого мне в лицо.
– А помнишь, когда Мишке понадобилась операция на ухе, у тебя не было денег, и я отдала тебе все свои сбережения, которые накопила благодаря летней работе в Министерстве по правам детей?
В ответ на этот вопрос я слабо кивнула. Я закрыла глаза, пытаясь сделать глубокий вдох, но безрезультатно.
Я хотела, чтобы пол разверзся и поглотил меня целиком. Чтобы я исчезла с лица Земли, мне было так стыдно за то, что я заставила всех пройти через это. И за свой эгоизм, за то, что снова поступаю так, как мне хочется.
За этот бессмысленный роман с Крузом.
Кого волновало, почему мы не нравились ей как пара?
Ей было позволено просить меня об этом после всего, что она для меня сделала. Не похоже было, чтобы мы с Крузом могли бы быть вместе в реальной жизни.
– Одно я знаю точно – я всегда была на твоей стороне, Несси. Всегда делала что-то для тебя. Всегда помогала тебе. Я никому не позволяла говорить про тебя гадости. – Глаза Тринити наполнились слезами. Я не стала ее поправлять и объяснять, что даже если ее друзья не говорили обо мне плохо ей в лицо, они делали это за ее спиной, а иногда и в лицо мне. – Итак, что я хочу знать, моя дорогая сестра, так это то, почему ты не смогла выполнить мое единственное правило, мою простую просьбу, мою мольбу не портить мне свадьбу?
Мама громко вздохнула и схватилась за свои (многочисленные) жемчуга.
Сегодня на ней было много украшений, и этим она напоминала мне миссис Уоррен.
– О чем ты, Тринити?
– Эта шлюха, которую ты вырастила, – обвиняюще указала на меня сестра, повысив голос, – спит с парнем моей подружки невесты.
– Он не ее парень! – воскликнула я, ненавидя, как отчаянно это звучало. – Круз и Габриэлла не вместе.
– У них перерыв! – крикнула Тринити с другого конца стола. – Габриэлла не в себе. Она сказала, что не сможет быть на свадьбе из-за того, как ей плохо!
Ого.
Я могла предвидеть все это за сотню миль отсюда, с завязанными глазами и без карты. Возможно, я была эгоисткой, но и Габби тоже.
– Ты спишь с Крузом Костелло? – Мама подавилась этой новостью и кусочком сырой цветной капусты.