– Черта с два ты в порядке. Кто сделал это с тобой? Роб?
Я собирался убить его, а потом скормить койотам, крошечный кусочек за крошечным кусочком.
Она фыркнула.
– Я бы побила Роба первой.
Моя челюсть стала жесткой, и мышцы сжались.
– Тринити.
– Я разберусь с этим, – она попыталась отпрянуть.
– Маленькая дрянь.
– Она была в бешенстве.
– Она будет в ярости, когда я вышвырну ее и сделаю безработной.
– Круз, нет. – Теннесси вцепилась в мою руку, сильно дергая. – Пожалуйста, позволь мне разобраться с этим по-своему.
– По-твоему – это лежать на дороге и ждать, пока она тебя переедет. Дело не только в тебе – ты думаешь, я хочу, чтобы кто-то настолько бессердечный заботился об уязвимых пациентах? Нет, спасибо.
– По-моему – это дать моей семье время все обдумать.
– Что обдумать? То, что ты встречаешься с уважаемым членом общества?
– Что я начну новый скандал. – Она выпятила челюсть. – Они ненавидят, когда я в центре внимания.
– Я начинаю терять терпение, милая, – сказал я совершенно серьезно. – Я не собираюсь гоняться за тобой вечно. Ты мне нравишься, Теннесси, но мне не по душе, как я чувствую себя из-за тебя, и это начинает быть проблемой.
– Я знаю, – твердо сказала она, положив ладони мне на грудь.
Мое сердце билось как бешеное.
Черт возьми, я хотел ее. Я хотел убежать. Но ее взгляд был искренним.
– Просто дай мне немного времени привести все в порядок, хорошо? Увидимся завтра на репетиционном ужине.
Я поехал обратно домой, чувствуя, как меня охватывает странное чувство беды. Когда я припарковался перед дверью, я понял, почему.
Теннесси ускользала от меня. Она легко бросала меня, как я бросал Габриэллу и всех женщин до нее.
Я ударил по рулю с такой силой, что сломал его к чертовой матери.
Я терял Теннесси Тернер, и я чувствовал это.
Двадцать четыре
Круз
– Ты не обязан был этого делать, – сообщила мне Тринити на следующий день в клинике.
Она рухнула на сиденье напротив моего, пока я делал записи о своей последней пациентке. Она выглядела как нечто, выуженное из канализации, чтобы уничтожить Нью-Йорк в кульминации научно-фантастического фильма.
Я не поднимал глаз от записей, потому что знал: взгляд в глаза – и она потеряет работу.
– Не хочешь уточнить? – Боковым зрением я видел, как она ковыряется в кончике своей косы и распускает светлые волосы.
– Уайатт. Поцелуй. Мальчишник. Он сказал, что ты заставил его рассказать мне. Но я не хотела этого знать.
– Ну, если честно, меня не особо волнует, чего ты хотела, а чего нет. Это было скорее ради моей чистой совести, чем ради твоего комфорта.
– Мне стыдно, что ты это видел.
– Правда? – спросил я небрежно. – Ты сделала достаточно вещей, за которые должно быть стыдно, и мой брат, целующийся с кем-то другим, не должен быть даже в первой тысяче.
Ее глаза расширились.
– Я сделала что-то не так, доктор Костелло?
– Почему ты так думаешь? – Я закрыл папку, над которой работал, встал и пошел вернуть ее к шкафу.
– Вы никогда не говорили со мной так… так…
– Честно, без обиняков? – подсказал я.
– Да. Это как… как…
– Пощечина? – Я снова закончил за нее. Она хныкнула, и я воспринял это как подтверждение. – Жаль. Ты выглядишь так, как будто она тебе не помешает.
Тринити встала, нервно поправляя синюю форму и наблюдая за мной, пока я ходил по комнате. Она нервно ставила под углом держатель для ручки на моем столе и опрокинула его, расплескав чернила по красному дереву.
Затем попыталась поставить его на место, шепча:
– Это из-за Теннесси? Она рассказала вам что-нибудь обо мне? Правда? Потому что я…
– Не пытайтесь объясниться со мной, сестра Тернер. Я хотел, чтобы мой брат рассказал тебе про поцелуй, потому что думал, что ты должна знать. И еще потому, что я думаю, что тебе пора отведать большой, сочный кусок унижения.
Я уже собирался уходить, когда она поймала меня за запястье, в ее глазах плескалась паника.
Возможно, Тринити и хотела бросить свою работу, чтобы рожать детей, но, держу пари, перспектива выйти замуж за моего брата стала гораздо менее привлекательной теперь, когда она знала, что он выбирает других женщин.
– Я не плохой человек, доктор Костелло. Я столько всего пережила. Я просто хочу нормальной жизни. Вот и все. Быть обычной женщиной с обычной семьей. Несси замечательная, но она склонна… все усложнять.