Узнай Москву. Исторические портреты московских достопримечательностей

Умные и серьезные студенты Ефремов и Станкевич одобрили совет этот. Недолго думая, я отправился. “Позвольте спросить вас, Лермонтов, какую это книгу вы читаете? Без сомнения, очень интересную, судя по тому, как углубились вы в нее. Нельзя ли ею поделиться и с нами?” -обратился я к нему, не без некоторого волнения, подойдя к его одинокой скамейке. Мельком взглянув в книгу, я успел только распознать, что она была английская. Он мгновенно оторвался от чтения. Как удар молнии сверкнули его глаза; трудно было выдержать этот насквозь пронизывающий, неприветливый взгляд. “Для чего это вам хочется знать? Будет бесполезно, если я удовлетворю вашему любопытству. Содержание этой книги вас нисколько не может интересовать, потому что вы не поймете тут ничего, если я даже и сообщу вам содержание ее”, -ответил он мне резко, приняв прежнюю свою позу и продолжая опять читать. Как бы ужаленный, бросился я от него».

Если учесть, что в университетском благородном пансионе Лермонтов продержался с сентября 1828 по апрель 1830 года, то есть год и восемь месяцев, то ко времени своей неявки на экзамены в июне 1832 года срок его пребывания в университете вышел даже большим, на два месяца. Лермонтов, если можно так выразиться, подзадержался в святилище науки на Моховой. Уже 1 июня он обратился с прошением об увольнении из университета. Университет и Лермонтов расстались без сожаления. В университетских бумагах сохранилась запись, сопровождавшая фамилию поэта: «Посоветовано уйти». Ну а Лермонтов отвечал своей бывшей альма-матер тем же, отзываясь о «профессорах отсталых, глупых, бездарных, устарелых, как равно и о тогдашней университетской нелепой администрации».

Постепенно Московский университет увеличивал число студентов и преподавателей, развивал диапазон научных направлений, расширял исследовательскую работу, став в результате крупнейшим научным центром Российской империи. Университет имел также собственную типографию и цензуру. Новый этап жизни университета наступил с покупкой для него соседней усадьбы на Моховой улице (ныне дом 9, строение 1А).

Одно из первых известных на этом месте каменных зданий - дворец адмирала Ф.М. Апраксина, построенный в 1710-е годы. Это был трехэтажный особняк с овальным куполом. Художник Илларион Мошков, ученик Федора Алексеева, запечатлел панораму Моховой улицы времен существования дворца Апраксина на одном из своих эскизов. С 1737 года дворец (на иллюстрации он слева) перешел во владение Главной аптеки и Медицинской коллегии. С конца XVIII века хозяином особняка стал А.И. Пашков - двоюродный брат того Пашкова, дом которого ныне стоит в начале Моховой. Пашковы собирались давать здесь балы и театральные представления.

В конце XVIII - начале XIX века по проекту Василия Баженова проводилась перестройка усадьбы. Главный ее дом находился в центре, а по бокам располагались два флигеля, причем Баженов использовал уже существующие здания, принадлежавшие Медицинской коллегии, в том числе и аптекарский флигель. Однако строительство не было завершено. В правом флигеле Пашков в 1797 году устроил конный манеж, а с 1806 года там давал свои представления казенный театр. В 1832 году казна выкупает усадьбу у Пашковых для нужд расширяющегося университета. Первому университету России были нужны новые площади. Начинается реконструкция здания, которая поручается архитектору Евграфу Тюрину. Ученик Доменико Жилярди, он является автором проектов таких зданий, как Елоховский собор, церковь Святой Татианы, императорские дворцы в Коломенском и Нескучном саду и многих других. Реконструкция осуществлялась в 1833-1835 годах, в результате чего главный дом усадьбы Пашковых был перестроен под аудиторный корпус Московского университета. Перед архитектором стояла сложная задача - объединить разрозненные усадебные здания в стилистически единый ансамбль. Левый флигель усадьбы перестроили под библиотеку, а правый флигель приспособили под университетскую церковь. Помимо прочего, по тогдашней моде поменялся облик колоннады - была коринфская, а стала дорическая. Интересно, что зодчий работал на строительстве здания, не получая жалованья. Позже, в 1904 году, здание аудиторного корпуса вновь перестраивалось (арх. К.М. Быковский). Долгое время, да иногда и сейчас, в народе этот дом называют новым зданием университета.

В николаевскую эпоху над университетом не раз сгущались тучи, в частности в конце 1840-х годов, когда обострилась международная обстановка и в Европе запахло революцией. Царь забеспокоился и принялся за искоренение заразных либеральных идей в российском обществе. Кроме ужесточения цензуры рассматривалась и такая крутая мера, как упразднение университетов - главных источников либерализма, в том числе и московского. Для острастки Николай Павлович в 1848 году отправил в Москву генерал-губернатором Арсения Закревского, бывшего министра внутренних дел. Назначение было весьма символичным. Университет для Закревского был что красная тряпка для быка.