В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

Мемуары отличаются широким временным охватом (1820--1870-е годы) и

достоверностью: так, воспоминания о Пушкине -- один из важнейших

документальных источников событий последнего года жизни поэта и его дуэли.

Жуковский в воспоминаниях Соллогуба -- фигура эпизодическая, что, видимо,

объясняется поверхностностью их отношений. Но отдельные наблюдения

мемуариста дают возможность лучше представить Жуковского в драматические

дни преддуэльной истории Пушкина.

ИЗ "ВОСПОМИНАНИЙ"

(Стр. 270)

Соллогуб В. А. Воспоминания / Под ред. С. П. Шестерикова. М.; Л., 1931.

С. 153, 370, 518--519.

1 ...всем известное письмо к голландскому посланнику. -- Соллогуб имеет

в виду текст письма Пушкина Луи де Геккерну от 25 января 1837 г. (Пушкин, т.

16, с. 221--222). Однако Пушкин прочитал ему другой, очень близкий, текст

чернового не отосланного и впоследствии разорванного письма от 17--21 ноября

1836 г. (там же, 189--191).

2 О "субботах" В. Ф. Одоевского см.: Литературные салоны и кружки:

Первая половина XIX века. М.; Л., 1930. С. 431--465.

3 Жуковский мог прямо после разговора с Соллогубом пойти к Пушкину,

поскольку дом Одоевского в Мошковом переулке находился очень близко от

последней квартиры Пушкина на Мойке. Ближайшим результатом вмешательства

Жуковского была аудиенция, данная Пушкину Николаем I в присутствии А. X.

Бенкендорфа, и прекращение ноябрьского дела о дуэли (см.: Абрамович С. Л.

Пушкин в 1836 году. Л., 1984. С. 156--166).

4 Соллогуб ошибается: Пушкин был с Жуковским на "ты", о чем

свидетельствуют его письма.

5 Жуковский был в Англии с 21 апреля по 18 мая 1839 г. (Дневники, с.

479-- 493).

6 В январе 1838 г. Жуковский написал статью "Пожар Зимнего дворца",

предназначавшуюся для публикации в Совр.; статья не была пропущена цензурой.

7 В 1833 г., узнав о создании Киевского университета, Гоголь добивался

кафедры всеобщей истории при помощи Плетнева и Жуковского. Места в Киеве

Гоголь не получил, но в июле 1834 г. он был назначен, по протекции друзей,

адъюнкт-профессором по кафедре всеобщей истории в Петербургском

университете.

А. С. Пушкин

ИЗ "ДНЕВНИКА 1833--1835 гг."

1833

24 ноября. Обедал у К. А. Карамзиной, видел Жуковского1. Он здоров и

помолодел. <...>

17 [декабря]. Вечер у Жуковского. Немецкий amateur {любитель, дилетант

(фр.).}, ученик Тиков, читал "Фауста" -- неудачно, по моему мнению. <...> 1834

8 марта. Вчера был у Смирновой, ц. н.2, анекдоты. Жуковский поймал

недавно на бале у Фикельмон (куда я не явился, потому что все были в мундирах)

цареубийцу Скарятина и заставил его рассказывать 11-е марта. Они сели. В эту

минуту входит государь с гр. Бенкендорфом и застает наставника своего сына,

дружелюбно беседующего с убийцею его отца! Скарятин снял с себя шарф,

прекративший жизнь Павла I3. <...>

7 апреля. "Телеграф" запрещен4. Уваров представил государю выписки,

веденные несколько месяцев и обнаруживающие неблагонамеренное

направление, данное Полевым его журналу. (Выписки ведены Брюновым, по

совету Блудова.) Жуковский говорит: -- Я рад, что "Телеграф" запрещен, хотя

жалею, что запретили. "Телеграф" достоин был участи своей; мудрено с большей

наглостию проповедовать якобинизм перед носом правительства, но Полевой был

баловень полиции. Он умел уверить ее, что его либерализм пустая только маска.

<...>

16-го [апреля]. Вчера проводил Наталью Николаевну до Ижоры.

Возвратясь, нашел у себя на столе приглашения на дворянский бал5 и приказ

явиться к графу Литте. Я догадался, что дело идет о том, что я не явился в

придворную церковь ни к вечерне в субботу, ни к обедне в Вербное воскресение.

Так и вышло: Жуковский сказал мне, что государь был недоволен отсутствием

многих камергеров и камер-юнкеров и сказал: "Если им тяжело выполнять свои

обязанности, то я найду средство их избавить". <...>

10 мая. Несколько дней тому получил я от Жуковского записочку из

Царского Села. Он уведомлял меня, что какое-то письмо мое ходит по городу и

что государь об нем ему говорил. Я вообразил, что дело идет о скверных стихах,

исполненных отвратительного похабства и которые публика благосклонно и

милостиво приписывала мне. Но вышло не то. Московская почта распечатала

письмо, писанное мною Наталье Николаевне, и, нашед в нем отчет о присяге

великого князя, писанный, видно, слогом неофициальным, донесла обо всем

полиции. Полиция, не разобрав смысла, представила письмо государю, который

сгоряча также его не понял. К счастию, письмо показано было Жуковскому,

который и объяснил его. Все успокоилось. <...>

21 [мая]. Вчера обедал у Смирновых с Полетикой, с Вельгорским и с

Жуковским. Разговор коснулся Екатерины. Полетика рассказал несколько

анекдотов6. <...>

2 июня. <...> Вчера вечер у Катерины Андреевны. Она едет в Тайцы,

принадлежавшие некогда Ганибалу, моему прадеду. У ней был Вяземский,

Жуковский и Полетика. <...>

3-го июня обедали мы у Вяземского: Жуковский, Давыдов и Киселев.

Много говорили об его правлении в Валахии. <...>

1835

Февраль. <...> Кстати об Уварове: это большой негодяй и шарлатан.

Разврат его известен. <...> Он крал казенные дрова, и до сих пор на нем есть