Читаем В.А. Жуковский в воспоминаниях современников полностью

руководимого А. С. Шишковым, заседания которого Жихарев посещал в 1806--

1811 гг.

5 Павлом Ивановичем. -- П. И. Голенищев-Кутузов, почетный член

"Беседы", перевел элегию Т. Грея в 1803 г.

6 Гаврила Романович. -- Г. Р. Державин, почетный член "Беседы", в доме

которого происходили заседания общества.

M. A. Дмитриев

ИЗ КНИГИ "МЕЛОЧИ ИЗ ЗАПАСА МОЕЙ ПАМЯТИ"

В. А. Жуковский воспитывался в Университетском благородном пансионе

(ныне 4-я гимназия); там получил он звание студента и слушал потом лекции

университета1.

Здесь надобно сказать, однако, что в то время воспитанники пансиона

получали звание студента не по экзамену в университете, а объявлялись

студентами на пансионском акте, который был всегда в конце декабря, и после

этого допускались к слушанию лекций. Это продолжалось до декабрьского акта

1811 года. Так был объявлен студентом и Н. В. Сушков2, наш Шекспир. Так

получил звание студента и Жуковский; но с той разницею, что Жуковский, как я

сказал, посещал потом университетские лекции и приобрел те высшие знания,

которые приобретаются только в университетах и которые недоступны

пансионерам. С 1812 года, когда и я был сделан студентом, нас в июне месяце

потребовали уже на экзамен и экзаменовали в университете. -- Помню, что

довольно было страшно! Наставник наш в латинском языке Ф. С. Стопановский

приготовил было нас к изъяснению Горациевой оды: Pindarum

quisquisstudetaemulare, но ректор, добрейший, впрочем, человек, И. И. Гейм,

вскочил в ярости, подозревая подготовку к экзамену, вырвал у него книгу и

раскрыл на другом месте. Однако, слава Богу, сошло с рук благополучно.

Тогда (и во время Жуковского, и в мое) в Университетском благородном

пансионе обращалось преимущественное внимание на образование литературное.

Науки шли своим чередом; но начальник пансиона, незабвенный Антон

Антонович Прокопович-Антонский, находил, кажется, что образование общее

полезнее для воспитанников, чем специальные знания: по той причине, что первое

многостороннее и удовлетворяет большему числу потребностей, встречающихся в

жизни и в службе. По тогдашним требованиям этот взгляд был совершенно

современный. Вспомним еще, что домашнее воспитание вверялось тогда

иностранцам; что французский язык (наделавший нам много вреда, потому что

вносил нам и французские идеи) был тогда первым условием воспитания;

вспомним это, и мы непременно должны будем согласиться, что

предпочтительное познание языка отечественного и его литературы было тогда

вполне разумно и вполне полезно.

Вместе с образованием литературным в пансионе обращалось особенное

внимание на нравственность воспитанников. Жуковский был отличен и по

занятиям литературным, отличен и по нравственности: немудрено, что, соединяя

эти два качества, он был во всем отличным.

К исполнению этой цели, соединения литературного образования с

чистою нравственностью, служило, между прочим, пансионское общество

словесности3, составленное из лучших и образованнейших воспитанников. Оно

составилось при Жуковском. Жуковский был один из первых его членов и

подписался под уставом, под которым подписывались и после него все члены, по

мере их вступления. Это общество собиралось один раз в неделю, по средам. Там

читались сочинения и переводы юношей и разбирались критически, со всею

строгостию и вежливостию. Там очередной оратор читал речь, по большей части

о предметах нравственности. Там в каждом заседании один из членов предлагал

на разрешение других вопрос из нравственной философии или из литературы,

который обсуживался членами в скромных, но иногда жарких прениях. Там

читали вслух произведения известных уже русских поэтов и разбирали их по

правилам здравой критики: это предоставлено было уже не членам, а

сотрудникам, отчасти как испытание их взгляда на литературу. Наконец,

законами общества постановлено было, между прочим, дружество между членами

и ненарушимая скромность, к которой приучались молодые люди хранением

тайны; тайна же эта состояла в том, чтобы не рассказывать другим воспитанникам

о том, что происходило в обществе, и не разглашать мнений членов о читанных

там произведениях воспитанников. Где этот драгоценный устав? Где та доска, на

которой писались имена первых воспитанников, которая висела в зале и

передавала имена их позднейшим поколениям воспитанников? Жуковский, в

последнее время посетив пансион, спросил об ней. Ее уже не было! Грустно было

его чувство.

Антонский всегда присутствовал в заседаниях общества в качестве

почетного члена. Другие почетные члены были лица известные: попечитель

университета, И. И. Дмитриев, Карамзин и другие; случалось, что и они заезжали

в среду к Антонскому и неожиданно для воспитанников приходили в собрание их

общества и сидели до конца. Сердце радовалось: и у них, видя возрастающих

литераторов, и у воспитанников пансиона, видя внимание к себе таких людей! --

Так в то время приготовлялись молодые люди в литераторы.

Первые опыты Жуковского в поэзии принадлежат ко времени его

воспитания. Они были помещаемы в журналах "Приятное и полезное

препровождение времени" (1797 и 1798) и "Илокрена" (1798). За это замечание я

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное