В Багдаде неспокойно

Обещание это их не вдохновило. Они наверняка понимали, что властям сейчас не до них, что никто им помогать не будет и спасаться придется только рассчитывая на собственные силы. Посол и сам это превосходно понимал, но ничего другого пообещать не мог.

Вернулся Игорь.

— Там все в фарш, — сказал он, махнув в сторону разбитых микроавтобусов, — картинка скажу тебе отвратительная. Я снял кое-чего. Водителю первого автобуса пуля точно в центр лба попала. Посмотришь потом — может пригодится. Но не стал бы я такие жестокости показывать. Знаешь ли, не у каждого нервы выдержат на подобное смотреть.

Громов кивнул. В середине девяностых, когда он только начинал работать на телевидении, трупов в новостях показывали много и во всех подробностях, благо недостатка в таких материалах — не было. Убийств на улицах столицы и других городов во всяких бандитских и коммерческих разборках было предостаточно. Но с некоторых пор информационная политика стала меняться. Убитых старались уже не показывать крупным планом, чтобы не шокировать телезрителей. И все-таки люди должны видеть в подробностях то, что здесь случилось.

— Ты хотя бы майку надел, — подсказал Игорь.

— Ой! Точно.

Сергей и забыл, что он ходит по пояс голым. Он полез в машину, достал из сумки первую попавшуюся майку и натянул на себя.

Откуда-то возник водитель «Сабурбана», в котором ехали журналисты. Сергей не стал интересоваться — где тот прятался во время обстрела. Может, у него была природная способность к мимикрии, все-таки он тут родился, и в минуту опасности может сливаться с местностью?

В «Сабурбане» выбило почти все стекла.

— Милейший, открывай багажник, — сказал Игорь водителю по-русски, но тот, хоть по-русски и не говорил, превосходно понял оператора и тут же бросился выполнять его просьбу. У Игоря была поразительная способность объяснять кому угодно, что ему нужно.

Игорь забеспокоился, что в дороге через разбитые окна машины выпадут какие-то из вещей. За личные он беспокоился не очень, но гораздо хуже окажется, если выпадет что-то из аппаратуры. Пока шли сборы в дорогу, Игорь вытащил из сумки скотч, который всегда возил с собой на тот случай, если в аэропорту он не сможет запечатать сумку с аппаратурой и придется тогда ее обматывать. На этот раз он стал приматывать сумки ко всевозможным выступам и скобам внутри машины, совсем как паук, который поймал муху и теперь облепляет ее паутиной, чтобы не улетела.

Все эти приготовления могли занять еще приличное время, а для тяжело раненого водителя каждая минута была важна.

— Я тебя брошу на время, — сказал Сергей Игорю.

— Куда это ты намылился? — удивился оператор.

— Вызовусь добровольцем для одного дела. Не переживай, в Фалудже, дай бог, встретимся. Смотри, чтобы ничего из вещей не пропало.

Сергей подошел к послу и, показывая на водителя, лежащего на заднем сидении внедорожника, сказал:

— Я его в госпиталь отвезу.

Посол быстро прикинул в голове, что колонна будет двигаться медленнее, чем одна машина.

— Сможешь?

— Конечно.

Лет десять назад, когда с деньгами было очень туго, Сергей ночами подрабатывал тем, что «бомбил» на ночных улицах на старом «Запорожце», который он одолжил у отца. Разные встречались пассажиры. Однажды даже пытались отнять у Сергея выручку, приставив к горлу нож. Повезло, что денег при себе у него почти не было, а на его «Запорожец» грабители не позарились. Зато за эти полгода Сергей выучил все закоулки родного города и так научился водить машину, что теперь мог участвовать в любых гонках.

— Знаешь, где госпиталь в Фалудже находится? — спросил посол.

— Нет.

Карты города под рукой, конечно, не было. Посол на пальцах объяснил Громову, как добраться до госпиталя.

— Не бойтесь, не заблужусь, — успокоил его Сергей. — В крайнем случае, спрошу у местных жителей. Вот только бы на американцев опять не нарваться.

— Мы следом за тобой поедем. Думаю, что скоро. У госпиталя и встретимся все. Удачи тебе!

— Вам тоже удачи.