В боях за Молдавию. Книга 3

5 мая на рассвете 35-я гвардейская дивизия подошла к молдавскому селу Ташлык. Погода улучшилась, высокие кучевые облака не мешали солнцу, его щедрые лучи грели спины солдат, быстро сушили дороги, весело играли в молодых листьях придорожных тополей.

Рядом, скрытая садами, текла река. Профиль ее угадывался по стройным рядам тополей и верб, росшим по обеим берегам, по густому туману, курившемуся над водой.

За Днестром на обширном плацдарме, включавшем села Пугачены, Вайново, Шерпены и Спею, закрепились соединения 5-й гвардейской армии. Утром шестого мая их сменила восьмая гвардейская армия.

«Настроение у нас, — вспоминает Голденко, — было в те дни бодрое. Уже несколько месяцев мы шли на запад, остановка на заднестровском плацдарме казалась кратковременной. Конечно, немец все время стремился нас сбросить в Днестр — он понимал значение плацдарма для дальнейшего наступления Советской Армии. В день мы отражали по три-четыре атаки… Политработники все время были среди солдат, многие бойцы в те тревожные дни на плацдарме вступили в партию. Заявления тогда писали кратко: «Иду в бой, прошу принять меня в члены партии», «Иду в бой, прошу считать меня коммунистом».

Десятого мая по плацдарму, еще плохо оборудованному для обороны, ударила немецкая артиллерия. В небе появились вражеские самолеты.

Немцы знали, что на правом берегу Днестра стоят части бывшей 62-й армии, участвовавшей в разгроме Паулюса под Сталинградом. Здесь, у Шерпен, они собирались взять реванш.

…Голденко отыскал комбата.

— Пойду, товарищ капитан, в шестую роту.

— Надеюсь на вас, лейтенант.

По траншее, кое-где отрытой по пояс, он бежал в расположение шестой роты, думая только о том, чтобы поспеть к солдатам до атаки противника.

Атака началась минут через пятнадцать. Стреляя на полном ходу, из-за бугра показались танки. За танками шла пехота.

Открыла стрельбу наша артиллерия.

Потом рота поднялась в контратаку. Голденко бежал с поднятым над головой пистолетом, какая-то волна мальчишеского азарта переполняла его, и надо было хоть в крике дать ей волю, чтобы она не захлестнула горло.

— Ура-а-а!

И вдруг споткнулся, в ушах зазвенело, издалека донеслись слова командира роты:

— Парторг батальона ранен. Поднять лейтенанта…

Голденко очнулся в лодке, которая везла его через Днестр.

А над плацдармом еще несколько дней продолжала бушевать война. Противник, не считаясь с огромными потерями, беспрерывно кидал сюда все новые силы — пехоту, авиацию, танки, артиллерию. Под их непрерывными атаками части восьмой гвардейской армии вынуждены были оставить часть плацдарма.

За советскими солдатами оставалась теперь только небольшая приднестровская долина у Шерпен, где гвардейцы, истекая кровью, стояли насмерть.

Смена. В конце мая сводки Совинформбюро, рассказывая о событиях войны, обычно сообщали: «На южном участке советско-германского фронта изменений не было».

Наступило фронтовое затишье. Советское командование отдало приказ перейти от наступательных боев, ставших малоэффективными, к обороне. Не предпринимали активных действий и немцы.

Линия фронта на юге теперь на картах выглядела полукругом — от Пашкан фронт шел северо-западнее Ясс, по реке Реут и далее вдоль Днестра до Черного моря. Немецкая оборона, противостоявшая 2-му и 3-му Украинским фронтам, образовала на всем этом участке так называемый Кишиневский выступ, на котором стояла фашистская группа армии «Южная Украина» (командовал ею гитлеровский генерал Ганс Фриснер). Противник сосредоточил здесь свыше 900 тысяч солдат и офицеров, имел около восьми тысяч орудий и минометов, свыше 400 танков и более 800 самолетов. Кишиневский выступ прикрывал Балканы, поэтому немцы подготовили здесь глубоко эшелонированную, с хорошо развитой сетью траншей и ходов сообщений оборону. У Днестра предполагалось не только сдержать «постоянно усиливающиеся удары русских, но и перейти на отдельных участках в контрнаступление»[7].

В такой обстановке советские «малые земли» приобретали особое значение.

…295-й стрелковой дивизии, только что вышедшей из боев за ваду-луй-водскую излучину, 31 мая было приказано срочно выступить из-под Дубоссар в район Ташлыка и Бутора.

…Пехота шла нестройными колоннами. На конной тяге тащились артиллерийские батареи.

Полковник Свиридов, начальник штаба дивизии, сидя за рулем трофейной «татры», вновь и вновь перебирал в памяти события последних дней.

На карте хорошо видно: у Дубоссар Днестр поворачивает на девяносто градусов и течет на запад, у поселка Ваду-луй-Водэ вдруг круто забирает в обратную сторону и возвращается к Григориополю. «Мешок», «аппендицит» — так звали излучину солдаты — имеет километров пятнадцать в длину и от трех до шести километров в ширину.

До середины мая вход в «мешок» контролировали немцы. Излучина была единственной землей, принадлежавшей им на левом берегу. 14 мая 34-й гвардейский корпус 5-й ударной армии прорвал оборону противника на участке между Дубоссарами и Григориополем и стал очищать от врага излучину.