В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Пробуждение было неловким. Во-первых, Гарри проснулся в обнимку с Пьюси. Во-вторых, на это безобразие таращился почти весь факультет, за исключением бедолаг, погибающих в библиотеке и на отработках. А в-третьих, смущённый Гарри спросонок ляпнул:

– Прости, Драко, но ты так интересно рассказывал, что я заснул.

Ясно, что все захихикали, а Малфой обиделся. Он смерил соню надменным взглядом, поджал губы и, ни слова не говоря, вышел из гостиной. Очень неудобно получилось.

Неторопливо шагая в Большой зал, Поттер укорял себя за глупость и неделикатность. Каким бы ни был Малфой хорьком, он хорошо относился к Гарри – всегда отвечал на вопросы, не дразнился чугунным лбом и помогал с Зельями.

Поттер вздохнул и задумчиво подёргал себя за прядку, выбившуюся из хвоста. Он обязательно прорепетирует речь, перед тем как пойдёт просить прощения у Драко. Не хватало ещё чего-нибудь брякнуть, не подумав.

– Давай, Поттер, шевелись, еле плетёшься, – Ургхарт ухватил Гарри за шкирку и поволок за собой.

– Без меня не начнут, – огрызнулся Поттер, едва поспевая за префектом. – Да пусти ты!

– Отпусти мальчика, Ургхарт, – Пьюси улыбался, но Теренс счёл за благо подчиниться.

– Ещё один болезный на мою шею, – недовольно буркнул он. – Кто бы тебе кукушку-то починил, горемыка? Отстань от Поттера, ведь отправят тебя вслед за отцом, как нечего делать.

– Разберусь, – спокойно пообещал Эдриан, аккуратно взял Гарри за руку и повёл его в Большой зал.

Поттер опять вздохнул. Он, конечно, мечтал наладить отношения с соучениками по факультету, но предпочёл бы менее драматичный сценарий. Тем более сейчас, когда целительский заговор наконец состоялся.

Ещё пару недель назад Гарри опасался съехать с катушек, а теперь он был спокоен и благостен, как Мерлин на Авалоне. Всё устроилось наилучшим образом – у него за спиной появились люди, которым он мог довериться.

Дважды в неделю Снейп самолично отводил Гарри в Больничное крыло и на пару часов сдавал его мадам Помфри. Этот фокус придумал Сметвик.

– Регулярный медосмотр – дело важное. Попьёшь зелий, полечишь нервы. И ещё. Шрам твой – повод жаловаться на головную боль беспрестанно. В любое время, когда приспичит повидать Поппи, хватаешься за голову и прямиком сюда. Я Снейпа предупрежу. Понял?

Гарри понял и вовсю пользовался щедрым подарком. Кроме плановых визитов под конвоем декана, он частенько забегал в Больничное крыло просто так – поздороваться с мадам Помфри и обменяться с ней новостями.

Но самым главным сюрпризом стало письмо дяди Вернона. Понятно, что Гарри всплакнул от счастья, когда развернул конверт, и мадам Помфри пришлось отпаивать его успокоительными зельями.

Письмо добиралось кружным путём. Оказывается, мадам Помфри списалась с мадам Малкин, и обе замечательные женщины договорились организовать тайную переписку Гарри с родными. Теперь Гарри мог написать письмо домой, отнести его в Больничное крыло и тем же путём получить ответ. Красавица Букля опять оставалась не у дел.

Новостей из дома было немного. И самая главная из них – заседание суда по усыновлению Гарри состоялось в первых числах ноября. Обрадованный Гарольд Дурсль торжествующе показал средний палец куда-то в потолок. Там, по его мнению, находились дед Карлус и его бескомпромиссная жена. «Не знаю, Поттер я или нет, – подумал Гарри, – но Дурсль точно».

Ещё дядя написал о долгожданном визите специалиста по магической защите. Тот осмотрел дом, признал его уютным и заверил старшего Дурсля, что никакой защиты на жилище наложено не было. Приглашённый маг уверял, что кровную защиту ни с чем не спутаешь, а домик на Тисовой улице лишён даже элементарных охранных чар.

Обеспокоенный Вернон велел остерегаться Дамблдора. «Всякое враньё, – писал дядя, – хорошо в меру. Мне кажется, твой директор просто не хотел, чтобы мы куда-нибудь уехали. Осторожно расспроси нескольких магов о том, насколько сложно отыскать кого-нибудь в магловском мире».

Гарри перечитал письмо несколько раз и спрятал в серебристый мешочек Карлуса Поттера. Ответное письмо: «Жив, здоров, учусь прилежно» он отправил сразу же, чтобы успокоить… Да, чтобы успокоить маму и папу. Тогда Гарри заревел ещё раз, и мадам Помфри долго гладила его по голове и шептала что-то утешительное.

Теперь он сочинял большое, обстоятельное письмо с множеством вопросов – ему нужен был совет отца. Особенно насчёт Снейпа и Малфоя.

Мысли Гарри опять свернули на Драко, и он виновато повздыхал. Всё-таки очень некрасиво получилось, не стоит затягивать с извинениями.

Снейп же… Гарри невольно покраснел. Кое о чём писать домой он не будет. Ни за что.

Сплетничали слизеринцы часто и с удовольствием, правда, за пределы гостиной эти сплетни никуда не уходили. Особенно доставалось преподавателям, так что Гарри волей-неволей знал биографии всех учителей, включая Бинса. И если история с замужеством Макгонагалл вполне укладывалась в образ суровой старой девы, то обсуждение личной жизни Снейпа повергло Гарри в шок.