В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Ой. Прости, мне какие-то глупости в голову лезут. В общем и целом, у меня всё в порядке. Надеюсь, у тебя тоже. Без тебя немного скучно, но каникулы короткие и закончатся быстро – не знаю даже, успею ли всерьёз соскучиться по занятиям. По трансфигурации точно не успею.

Ах, ещё одна новость. Мадам Помфри пригласили на благотворительный бал в Мунго, а она взяла меня с собой. Так неожиданно. Меня много фотографировали (или колдографировали?) и задали кучу вопросов. Красноречие – не мой конёк, поэтому не смейся, пожалуйста, когда будешь читать статью в «Пророке».

Слава Мерлину, в последний момент я нашёлся и объявил, что мой гонорар от интервью следует перечислить на нужды больницы святого Мунго. Дамочка Скитер остолбенела, а Главный целитель мистер Шафик и мистер Сметвик переглянулись так, что всем стало ясно – мой гонорар будет самым большим в истории магической Британии.

Я буду рад, если у них получится раскрутить мерзкую газетёнку на желаемую сумму. Хотя почему – если? У них обязательно всё получится. Как ты там говорил? Салазар своих детей не пальцем делал.

Других новостей пока нет. И вряд ли будут – книгами я запасся, а больше за пределы Больничного крыла мне выходить незачем.

Ещё раз спасибо за подарок.

Счастливого Рождества!

Гарри Джеймс Поттер».

====== Глава 41 ======

– Гермиона, мы должны тебе кое-что рассказать, – потерянным голосом пробубнил Невилл. Рон тяжко вздохнул и скривился, он был против того, чтобы вываливать на подругу все новости разом, да ещё за праздничным столом в Большом зале. Лонгботтом отчасти понимал его – подобные беседы следовало бы вести наедине. Но полные горечи слова Поттера о «шутках над грязнокровками» жгли ему душу все каникулы, и он больше не мог терпеть ни минуты.

Так получилось, что поездом в школу добиралась одна Гермиона. Рональд с братьями на каникулах оставались в Хогвартсе, а сам Невилл прибыл из дома камином в сопровождении бабушки – у той было какое-то важное дело к директору Дамблдору, она воспользовалась оказией и взяла внука с собой. Директор ласково улыбнулся Невиллу, угостил конфетами и отправил в гриффиндорскую башню:

– Вижу, вам не терпится встретиться с друзьями, мистер Лонгботтом. Ступайте, я понимаю, молодым ничуть не интересны стариковские разговоры.

Вообще-то Невиллу эти разговоры были очень интересны. Пару дней назад мэнор навестил мистер Гамп, и они с бабушкой в очередной раз поскандалили из-за больничных счетов. Сипение мистера Гампа злило Невилла, он по-уизлевски стискивал кулаки и едва удерживался, чтобы не нагрубить жадному старикашке. Но дедов душеприказчик одной из своих ехидных реплик натолкнул Невилла на интересную мысль – профессор Дамблдор был близко знаком с достопочтенным Фламелем, а значит мог попросить того поделиться чудесным эликсиром. Наверняка трёх-четырёх капелек хватило бы вылечить папу и маму!

Дождавшись ухода мистера Гампа, взволнованный Невилл поделился своими соображениями с бабушкой. Та грустно усмехнулась и потрепала его по голове:

– Дело нелёгкое, внук. Фламель, закусай его мантикора, шестьсот лет ни с кем и ничем не делился, упырь. Но идея хороша – посмотрю, что можно сделать.

Теперь младший Лонгботтом от души надеялся, что важные и секретные переговоры бабушки и профессора Дамблдора касались именно фламелевского эликсира.

Он медленно плёлся в башню по непривычно безлюдным коридорам Хогвартса, одолеваемый смутной надеждой на скорое выздоровление родителей. А ещё его мучило чувство вины перед Гермионой Грейнджер. Поттер трижды прав – друзьям нельзя врать. Невилл непременно написал бы ей покаянное письмо, но на каникулах Гермиона собиралась уехать во Францию. Сова Лонгботтомов была старовата для полётов за пролив, письмо наверняка не дошло бы.

Рональд стиснул его в крепких объятиях: «Наконец-то, а то я чуть не свихнулся один!» и потащил в пустующую покуда спальню.

– Чтобы близнецы не подслушали, – сказал он и от души хлопнул Невилла по плечу. – Рассказывай, как отдохнул.

Рассказывать было не о чем. Они с бабушкой всего разок выбрались в Косой переулок, да после Рождества устроили вечер для бабушкиных друзей. Из именитых гостей присутствовала только Амелия Боунс, профессор же Дамблдор прислал письмо с извинениями.

Остальное время Невилл спал, бесцельно слонялся по дому и часами сидел у камина. Кто-нибудь другой непременно соскучился бы, а Невилл был почти счастлив. В тишине и одиночестве он отдыхал от гнусных малфоевских насмешек и придирок Снейпа, от нескончаемого галдежа в гостиной и кривляки Браун с её злоязыкой свитой, от отработок у Филча и надоевшей до колик зубрёжки. Ни одного эссе за десять дней – это ли не счастье!

Честно сказать, от друзей Невилл тоже отдыхал. Энергичные и безапелляционные Рон и Гермиона выматывали его, каждую минуту заставляя чувствовать себя неуклюжим рохлей без капли мозгов. Однако в этом Невилл боялся признаться даже сам себе. Всё-таки ребята его друзья, и то, что своими поступками они частенько напоминали дядю Элджи – просто совпадение.

Поэтому Лонгботтом смущённо улыбнулся и принялся расспрашивать о Роновом житье.