В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

– Иногда я её побаиваюсь, – сказал он тихо. – Она так на мою бабушку похожа, просто ужас.

– Ты боишься своей бабки, Пупсик?

– Будто ты не боишься своей матери!

– Квиты, – хмыкнул Рон. – Ну что, пошли бояться цербера?

Цербер не подвёл. Мантия или не мантия, а рычала проклятая зверюга так, что у исследователей ноги отнимались от испуга. А потом цербер принялся лаять, и Рон с Невиллом поспешно ушли. Не хватало, чтобы на шум принесло Флитвика или, спаси Годрик, Снейпа.

– Позволь спросить, каким местом ты думал, когда злил декана? – лениво поинтересовался Альфред Бёрк у Флинта, вернувшегося с отработки. – Хотя нет, лучше молчи. Здесь дамы.

– Лишённые картинок, – хихикнул Забини и немедленно схлопотал подзатыльник от Эмили Оверклифф. Била она не всерьёз, просто мазнула ладонью по аккуратным кудряшкам и тут же ласково потрепала Блейза по щеке.

Гарри поднял глаза от книги и с интересом прислушался.

Вопреки ожиданиям, никто из слизеринцев не обвинил Поттера в потере содержимого тайников. На него даже внимания толком никто не обратил, кроме Малфоя. Да и Драко ограничился тем, что усадил Гарри в кресло рядом с собой, вручил несчастную «Физиологию» и опять вернулся к своему занятию: он быстро строчил какое-то послание, подложив под кусок пергамента небольшую шахматную доску.

Этим вечером в гостиной царила особая атмосфера, которую Гарри назвал бы рождественской. Все «заглушки» были сняты, а компании перемешались между собой самым невозможным образом, и никто не норовил, как обычно, вцепиться друг другу в глотку. Например, Трикси Деррек преспокойно сидела между Виникус-средней и младшеньким Бёрком, Нотт рассказывал что-то смешное компании нейтралов, и те заливисто ржали, держась за животы и утирая слёзы.

Когда в гостиную ввалилась проштрафившаяся квиддичная команда, её встретили не проклятия, одно гаже другого, а дружный смех.

– Марк, детка, Снейп был нежен с тобой?

– Признавайтесь, обалдуи, кого хотели под шумок пощупать?

Шестеро героев расплылись в ухмылках и принялись весело огрызаться. Гарри с удовольствием наблюдал за Пьюси. Сейчас тот ничем не напоминал дёрганого психа, от которого старались держаться подальше все без исключения студенты. Эдриан зубоскалил наравне с прочими и хохотал, чуть запрокинув голову, искренне и самозабвенно.

– Поттер, – раздался рядом тихий негодующий голос, – прекрати пялиться на моего жениха! – Миллисента Булстроуд воинственно прищурилась в ответ на полный недоумения взгляд ошарашенного героя. – Я тебя насквозь вижу!

– Милли, остынь, – рассеянно проговорил Малфой, уткнувшись в свою писанину. – Поттера даже Шляпа насквозь не видит, куда уж тебе. И вообще…

Драко не договорил. Он задумчиво уставился в потолок, наморщил лоб, сам себе сказал: «Нет, не то!» и опять принялся писать.

– Миллисента, я не… – начал было Гарри, но тут старшекурсники опять засмеялись, а Эдриан, широко улыбаясь, плюхнулся на пол у ног Поттера.

– Здравствуй, Милли! Привет, герой! – он на мгновение прижался лбом к коленям Гарри, а потом спросил: – Как Боул?

– Перелом, – вздохнул Гарри, – и ночь под Костеростом. Завтра обещали отпустить, но руку нужно будет поберечь с недельку. Зачем ты ввязался в эту драку?

– Затем, что придурок, – ответил вместо Пьюси Малфой, и обхватил Гарри за плечи. – Милли, забери своё сокровище.

– Вот как, – мурлыкнул Пьюси и с усмешкой посмотрел на Булстроуд. Та смутилась едва не до слёз и поспешно опустила глаза. – Нет нужды ревновать, дети. Не волнуйся, Гарри, Люк крепкий парень.

Поттер согласно кивнул и приложил палец к губам: Флинт наконец решил объясниться.

– Ты, Бёрк, цивил из цивилов и не волокёшь ни хрена. Такой случай я не мог упустить. И не шипи на меня, Терри, я всё продумал.

Маркус стоически переждал очередной взрыв хохота и продолжил речь:

– Все заметили, декан в этом году сам не свой. Оно и понятно, личная жизнь не задалась и всё такое.

– Что тебе там понятно, троллья морда? – возмутился Малфой, и на него тут же зашикали со всех сторон.

– Может, мозгоправом в Мунго меня и не возьмут, – с достоинством парировал Флинт, – а какое-никакое соображение в амурных делах у меня имеется, сопля ты белобрысая.

Все опять заржали, а Маркус повысил голос:

– Решил проверить, не размяк ли наш бешеный фестрал окончательно. И тут ещё, как по заказу, оба Уизела без палочек. Я их с Хэллоуина выловить не могу, а на матчах чересчур много заступников на трибунах-то толчётся.

– Гадина он, а не фестрал, – сокрушённо сказал Бёрк. – Я это вино у отца стащил: двадцать лет выдержки, лучший урожай. Марк, какого хрена было его злить?

– Говорю же, проверка. Я тоже пострадал, между прочим. Он меня об дверь башкой приложил. До сих пор гудит.

– Бедная дверь, – громко сказала Роберта Уилкис, и веселье возобновилось с новой силой.

Гарри с интересом наблюдал за непривычно оживлёнными слизеринцами и гадал, что могло послужить причиной всеобщего братания.