В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Во-первых, тот запер квиддичную команду в классе зельеварения и велел перемыть там всё – от пробирок до стенных панелей. Флинт, попытавшийся огрызнулся, влетел в класс примерно так же, как недавно Гарри оттуда вылетел. Вот только сегодня дверь класса была закрыта. «Башка у Марка, я тебе скажу, это нечто, – шептал, хихикая, Блейз. – Грохнуло так, что стены затряслись».

Во-вторых, декан запретил всем, кроме Ургхарта, Поттера и Забини, покидать подземелья до утра понедельника. Отработки у других преподавателей он своей властью перенёс на следующие выходные. «А ты как уцелел?» – поинтересовался Гарри. «Как коллега-зельевар, – гордо сказал Блейз. – Я сегодня вечером ассистирую профессору. У мадам Помфри почти закончился Костерост. Семикурсники тоже хотели примазаться, но фигу им, а не настоящие зелья».

В-третьих, сволочь Снейп устроил грандиозную инспекцию спален, и это было самым страшным. Погорели все нычки и заначки, тайнички и ухоронки. Уцелело лишь легендарное хранилище Флинта с огневиски, его декан так и не нашёл.

– Вызвал домовиков, допросил их и перетряхнул дортуары до последней щепочки, – сокрушался Забини. – И это всё за полчаса в одну-то палочку. Что значит, Ближний, мать его, круг. Серьёзный тип, не соврали.

– Какой круг? – заинтересовалась Гермиона.

Забини одарил её высокомерным взглядом и протянул:

– Клуб по интересам.

– Зельеварческий, да?

– В том числе, Грейнджер.

Без вины виноватые слизни в одночасье лишились всех запасов сливочного пива, вина, табака и – помогай, Салазар! – обширнейших коллекций похабных картинок.

– И представь, три четверти этого добра было добыто из девчачьих спален, – ржал, прикрываясь рукавом мантии, бессердечный Забини. – Я на Уилкис никогда бы не подумал. Ай да префект! Огонь-девица!

Гарри почувствовал, что его щёки заливает горячий румянец. Роберта, конечно, взрослая девушка и её … гм… интерес вполне закономерен, но он предпочёл бы об этих картинках не знать. Гермиона тоже покраснела и уставилась в стол.

– Вино, табак и порнография? – прошептала она. – Так развлекаются в Слизерине?

– Я тебе больше скажу, Грейнджер, – завёл глаза Забини, – так во всём мире развлекаются. Тебя мама и папа тоже не из задачника по трансфигурации вытряхнули.

– В Слизерине теперь не развлекаются, – нервно хихикнул Гарри. – Остались лишь задачники. Интересно, у мадам Спраут ещё один коврик найдётся?

– Молодые люди, – раздался суровый голос мадам Пинс, а Гарри вздрогнул и поднял глаза на библиотекаря. – Зайдите в библиотеку или закройте дверь снаружи. Нечего топтаться на пороге!

Оказывается, «заглушка» Забини не подвела, а в дверях торчали Уизли и Лонгботтом. Увидев Грейнджер, они замахали руками и скрылись за дверью.

– Ой, мне пора, – Гермиона торопливо собрала свои книги. – Было приятно повидаться, Гарри. Пока, Забини.

Гарри вздохнул:

– До свидания, Гермиона. Пойдём и мы, Блейз?

– И что? – живо поинтересовалась Гермиона, как только дверь библиотеки закрылась.

– Неплохо, – задумчиво сказал Рональд. – Но Пушок, собака, всё-таки нас унюхал.

– А вдруг не нас, – возразил Невилл, отчаянно надеясь, что его версия окажется верной. – Дверь заскрипела, он и залаял.

– Это нужно проверить очень тщательно, – нахмурилась Гермиона. – Церберы не зря слывут наилучшими сторожами. Вполне возможно, они чуют и слышат намного лучше обычных собак.

– Само собой, – проворчал Рон. – Неохота мне на зуб этой тварюке попасть. Сегодня ночью пойдём на разведку, Грейнджер. Тоже посмотришь, что к чему.

Испытания мантии-невидимки продолжались вот уже третью неделю и не на шутку увлекли гриффиндорскую троицу.

Гермиона забросила свои нотации и составила новый график подготовки к экзаменам. Чего у Грейнджер было не отнять, так это организованности: даже Рон, к своему непрестанному удивлению, стал худо-бедно успевать почти по всем предметам.

Для начала Рон и Невилл испытывали чудо-мантию друг на друге. Один из них надевал мантию, а второй подробно описывал, что он при этом видит, слышит и чувствует. В эти дни приятели почти не выходили из «штаба», до того интересными были результаты исследования.

Из-под мантии не было слышно негромких звуков: шороха одежды, скрипа туфель и шёпота. Крики и хлопки в ладоши звучали немного приглушённо, но вполне отчётливо. От человека, надевшего мантию, не ощущалось лёгких естественных запахов. Однако пожертвованная Гермионой магловская туалетная вода погибла зря – насыщенный цветочный аромат разнёсся по всему штабу, никакая мантия не была ему преградой.

«Перед походом – в душ», – постановил Рональд, а Гермиона фыркнула и высказалась на тему людей, которые моются регулярно и не считают это эпохальным событием. Рон засопел, залился краской и с тех пор перестал просыпать утренние походы в умывальную комнату.