В бурном потоке

В произведениях Вайскопфа закономерно возникает тема революционной борьбы рабочего класса. Стачка типографских рабочих, подробно описанная в романе «Прощание с мирной жизнью», демонстрирует растущую силу народа и впервые заставляет Александра Рейтера осознать всю непримиримость противоречий, раздирающих Австро-Венгрию, и всю беспомощность его либеральной прекраснодушной позиции. Во втором романе арена революционной борьбы расширяется. Первая мировая война приводит отдельных героев Вайскопфа в Россию, где Роберт Каливода становится большевиком, а Йозеф Прокоп борется на стороне белогвардейцев в рядах чехословацких легионов. Писатель делает попытку изобразить революционную борьбу в России 1917 года и дать через восприятие чешских и русских рабочих характеристику вождя мирового пролетариата Ленина. Русские эпизоды романа, а также показ деятельности революционных эмигрантских кругов в Женеве должны, по замыслу автора, наметить революционную перспективу.

В романе исторически правдиво показано политическое расслоение в рядах чехословацких военнопленных. Вместе с пленными солдатами других национальностей императорско-королевской армии многие чехословацкие интернационалисты переходили на сторону русского пролетариата, самоотверженно вели революционную работу в тылу белогвардейских армий и связывали борьбу за национальное освобождение своего народа с победой Октябрьской революции над империалистической интервенцией. Таков в романе, например, Каливода. Показаны и те чехословацкие военнопленные, которые оказались на стороне контрреволюции. Ослепленные национализмом, они превратились в агентов Антанты, поставили чехословацкие воинские формирования на службу иностранной интервенции и российской белогвардейщины, начали мятеж против Советской власти. Внутри легионов происходила неизбежная поляризация сил и постепенно нарастало сопротивление рядовых легионеров превращению их в союзников Колчака. Закономерности классовой борьбы взрывали планы Антанты. Эти закономерности показаны в романах, и хотя участие чехословацкого корпуса в гражданской войне в России было черной страницей в истории Чехословакии, Вайскопф сумел показать и другую сторону проблемы: становление революционеров, учившихся у Октябрьской революции и по возвращении на родину применявших опыт Октября для борьбы против своей буржуазии.

* * *

Интересно сопоставить романы Вайскопфа об Австро-Венгрии с произведениями писателей так называемого Пражского кружка, Это Франц Верфель, Франц Кафка, Густав Мейринк, рано умерший Рудольф Фукс и другие. В тупике находилась Австро-Венгрия, и вместе с ней в безвыходном положении чувствовали себя эти люди, не находившие своего места в новых, резко и быстро менявшихся условиях. Многие из них преждевременно погибли, иные кончили жизнь самоубийством. На их творчество и на их тематику в той или иной степени наложило свой отпечаток то обстоятельство, что свою юность они провели в мрачные времена монархии Габсбургов. Бунтарями начинали они свой жизненный путь в литературе немецкого языка, ненавидели мещан и обывателей, презирали погоню за жизненным благополучием, остро чувствовали неизбежность крушения монархии Габсбургов, выступали против империалистической войны. Многие из них не менее остро ощущали, что капитализм как таковой ведет человечество в тупик, выходом из которого может быть только радикальная ломка всего существующего. Но как и для чего ломать, они не знали.

Эта безвыходность отражалась и на их фантазии. Они проектировали на огромном мировом экране отражение Австро-Венгрии, фантастически расширенное и от этого еще более мрачное и непохожее на реальную действительность. Произведения и жизнь многих писателей Пражского кружка потому и кажутся столь страшными, что при всей силе своего таланта они могли изобразить только отрицательные стороны окружавшей их действительности. Они не знали, во что верить, и поэтому ни во что не верили. Именно за это их ненавидел в свое время добропорядочный буржуа, который хотел верить, что его жизнь всегда будет уютной и спокойной, и любил только тех писателей, которые помогали ему утвердиться в этой надежде.

Ныне в Западной Европе происходит своеобразный и на первый взгляд неожиданный и непонятный ренессанс австрийской литературы. После многих лет забвения новое поколение читателей снова увлекается произведениями писателей Пражского кружка и многих созвучных с ними писателей Вены. Вероятно, привлекают при этом именно скептицизм и поразительная яркость негативной критики. На Западе выросло поколение, которое «дерзко хохочет, насмешливо свищет, внимая заветам седых мудрецов», отрицает и презирает идеалы отцов и дедов, ибо они привели Европу к диктатуре насилия и концлагерей, к фашизму, господству подонков и массовому истреблению инакомыслящих. В некоторых отношениях это поколение находится на том уровне социальной критики, когда многие произведения писателей Пражского кружка воспринимаются как острое разоблачение современной действительности.