В чаще лесов

Жизненный путь Джи Уай достоин восхищения. Это беззаветно преданный делу революционер. Единственная цель его жизни — полное национальное освобождение Филиппин. Большинству руководителей «хуков» удалось воспользоваться короткой передышкой между концом войны против Японии и началом нынешней борьбы и пожить в нормальных условиях на воле. Джи Уай после тягот прошлой войны почти сразу же взвалил на себя бремя нынешней борьбы.

Его происхождение несколько необычно для революционера: сын помещика из провинции Пампанга, но также и внук генерала, принимавшего участие в революции 1896 года; студент иезуитского университета «Атенео де Манила». Симпатии Джи Уай оказались на стороне крестьян. Оставив молитвы, он включился в движение протеста, занялся политической экономией, стал одним из активных сподвижников социалиста Педро Абад Сантоса в Пампанге. В 1940 году Джи Уай был избран мэром своего родного города Араят по списку социалистической партии. В следующем году в страну вторглись японцы. Он открыл городские склады риса для выдачи населению и ушел в подполье, где стал заместителем командующего армией «Хукбалахап». Когда в 1945 году американские войска высадились на Филиппинах, Джи Уай был временным губернатором освобожденной «хуками» Пампанги. Американские власти сразу же арестовали его за антиимпериалистическую деятельность, засадив вместе с другими активными «хуками» в концентрационный лагерь. Он находился там несколько месяцев, а затем, в результате массовых крестьянских демонстраций, был освобожден. Вскоре Джи Уай ушел в подполье, чтобы присоединиться к «хукам», скрывавшимся от преследования помещиков. Он был первым крупным руководителем движения, вернувшимся в зону гор и лесов.

И вот сейчас он громко приветствует нас из своего дома. расположенного на противоположном берегу глубокой речки. Мы переправляемся через нее по узкому, покачивающемуся бревну. Моя шаткая походка на этой переправе вызывает у него улыбку, ту кривую улыбку, которая придает его лицу китайский облик и повинна в кличке Гуанйек, или Джи Уай — по начальным буквам этого имени, Его рукопожатие жестко и крепко, как крепки его тощая фигура и ум.

Джи Уай — руководитель военного отдела движения. Этот дом в чаще лесов — его штаб-квартира. Он стоит одиноко под сенью деревьев у излучины реки — огромный, неуклюжий дом, известный по всему району Сьерра-Мадре как «Большой дом». (Он был построен для совещания, состоявшегося в конце 1949 года, где было решено, что на Филиппинах сложилась революционная ситуация, благоприятствующая переходу власти в руки народа). Из этого дома исходят теперь директивы, которые направляются в полевые командования «хуков» по всей стране.

Подготовка к захвату власти займет два года — таково было мнение участников совещания. Джи Уай не согласился с ними. На это потребуется десять-пятнадцать лет вооруженной борьбы, заявил он. Поскольку уже почти девять лет он участвует в партизанской борьбе, это значит, что он готов вести ее в течение двадцати или двадцати пяти лет. Не удивительно поэтому, что империалисты скрежещут зубами от злобы, которую вселяет в них подобный противник.

Готовясь к столь продолжительной борьбе, Джи Уай стремится сохранить энергию для предстоящих решающих боев и испытаний. В любой ситуации он действует спокойно и обдуманно, а когда другие волнуются, лишь улыбается. Он даже ест очень медленно, чтобы хорошо переваривать пищу. В моменты опасности он дольше всех медлит укладываться и эвакуироваться. Незачем спешить, говорит он. Враги не так глупы, они не станут торопиться туда, где их могут пристрелить.

Стремясь утвердить подобное настроение у врага. Джи Уай старательно практикуется в искусстве меткой стрельбы. Задняя часть Большого дома выходит на речку; он просиживает там с пистолетом Люгер, стреляя в зарывающихся в ил рыб. Я хорошо помню этот пистолет. В свои кратко-временные наезды в Манилу Джи Уай останавливался у нас с Селией. Иногда он оставался в доме один. Возвращаясь домой, я заставал его притаившимся на верху лестницы с Люгером наготове.

Поскольку лес стал постоянным обиталищем для Джи Уай, он устраивается в нем по-домашнему. На столе стоит скромная, но изящная полка с книгами. Будучи любителем музыки, Джи Уай обзавелся патефоном, который заводит после ужина и слушает, лежа в темноте на циновке. У широкой и глубокой излучины реки устроен трамплин для ныряния, сделанный из неотесанной доски. На большом суку, нависшем над водой, подвешен ротанговый канат для акробатических упражнений в воде. По его словам, он должен быть физически подготовлен к длительной борьбе. Когда у Джи Уай случается приступ малярии, он бежит рано поутру к реке и ныряет в холодную воду.

Мужество, говорит он, лучше всяких лечебных процедур-

29

В Большом доме Джи Уай мы развязываем поклажу, вытаскиваем пишущие машинки и снова принимаемся за свою привычную деятельность. В случае необходимости я могу обойтись одним карандашом и блокнотом, чтобы писать тексты листовок и учебников.